Страница 2 из 134
- Директива правительства, принятая одной из первых после подписания мирного договора с Самаринией гласит, - начал Шторм холодно и четко, - что при оснащении передовых боевых подразделений техникой и вооружением, должны использоваться только собственные разработки и лишь в исключительных случаях, по итогам особого рассмотрения соответствующих комиссий, произведенные в секторах, с которыми у Союза сложились длительные и дружественные отношения.
- Заключение соответствующей комиссии тебя не устраивает? – протянул Орлов, уже понимая, что вряд ли Шторм обманулся и на этот раз.
Было во всем этом что-то… настораживающее.
- Меня больше устраивает заключение моих аналитиков, которые утверждают, что эффективность наших систем жизнеобеспечения уступает закупаемым в пределах половины процента.
- Если перевести на людей….
Шторм, даже не попытавшись сдержаться, двинул кулаком по столу.
- И забыть, что цена тех значительно выше…. И это в то время, когда каждый кредит….
Не закончив фразы, полковник выдохнул, словно только теперь сообразил и то, что орет и на кого именно.
- Извини! Просто иногда я теряюсь перед логикой тех, кто сидит в Штабе. В пресс-релизе одна галиматья про необходимость, заботу и прочую хрень. А стоит подумать….
- Займешься этим вопросом?
Полковник посмотрел на генерала так, как если бы тот сморозил откровенную чушь.
- Уже занимаюсь. И от того, какие мысли лезут в голову, хочется застрелиться.
Удалось удивить - вот такого заявления от Шторма Орлов не ожидал. Тот не опускал рук, даже в те страшные дни, когда самаринянам удалось захватить группу, в которой был его друг детства. Если уж дошло до подобного….
Сделав себе заметку в памяти, что пришла пора пообщаться со старыми знакомыми, прочувствовать, так сказать, атмосферу, перевел тему:
- Так чего хотел Ежов?
Затихший вроде Шторм вскинулся вновь:
- Так того и хотел: понять, что происходит вокруг! – Прошелся взглядом по кабинету, продолжил уже спокойнее: - Есть у него подозрения, что штабные затевают свою игру, но с его непосредственным участием. Спрашивал, не могу ли я чем….
- Ну а ты?
Почему Ежов не обратился лично к нему, Орлов прекрасно знал. Кураторство над Службой внешних границ сместило приоритеты в его работе. Он все еще многое мог, но в некоторых случаях Шторм был способен на большее. Этот был как раз из таких.
- А что я? – полковник тронул усы. Привычка. – Меня эти умники самого достали, так что….
- Вот и ладненько, - усмехнулся Орлов, отходя к двери. – Ты если что….
Но Шторм последней фразы уже не слышал. Отдел перехвата сбросил на планшет очередную порцию выжимок, заинтересовавших его аналитиков. Выделенные красным имена Элизабет Мирайи и Виктора Шаевского, поставленные им на особый контроль, соседствовали с названием сектора, память о котором до сих пор была болезненной.
Усмехнувшись – теперь хоть была понятна причина дурного настроения, нажал на вызов.
Приам оставил слишком заметный след в его душе, чтобы теперь верить в подобные совпадения.
Часть 1. Очень грязная история
Глава 1
- Сделай лицо проще, - попросила я Виктора, отвлекшись на мгновение от изучения бокала с коктейлем.
Назывался тот «Феерия вселенной» и свое название оправдывал. Я дважды сбивалась со счета, пытаясь выяснить, сколько в нем слоев. В описании утверждалось, что пятьдесят шесть. В первый раз у меня получилось пятьдесят пять, на этот… пятьдесят семь.
Виноват был Шаевский, присутствие которого поблизости никак не давало сосредоточиться. Даже в цивильном Виктор выглядел офицером, что, конечно, частично соответствовало нашей легенде, но уж слишком бросалось в глаза.
И ладно бы не был способен, так ведь просто развлекался. За мой счет!
- Не могу, - сурово заметил тот, подтверждая подозрения. Стоял, прислонившись спиной к барной стойке в шаге от меня и время от времени окидывал помещение хмурым взглядом. – Мне приказано тебя охранять!
Сбившись в третий раз, посмотрела на него скептически.
- Выслуживаешься?
Тот сначала приподнял бровь, потом скривился:
- Грубо!
Я пожала плечом:
- Зато – точно. Только зря ты это….
Виктор задорно улыбнулся и как-то весь обмяк, тут же потеряв даже намек на военную выправку.
- Зато ты отвлеклась.
Мне пришлось вздохнуть и согласиться. В последнее время я только и делала, что думала.
Ни о чем.
Четыре месяца после Зерхана стали для меня кошмаром. Репортажи Элизабет Мирайи имели такой успех, что меня едва ли не узнавали на улице. В такой ситуации рассчитывать на новое задание не приходилось.
Я это понимала, потому к шефу с претензиями не лезла и на передовую не просилась, ждала, когда шум хоть слегка уляжется. Вообще постаралась забыть, где именно находился кабинет Лазовски, чтобы не оказаться там случайно.