Счастливые Ботинки

Лакей был удовлетворен своим маленьким всевластием и, аристократично заложив руки за спину, удалился по коридору, не меряя нас даже взглядом, но опасно близко. Я заметила, как у Мии на лбу выступила испарина, а у меня затряслись руки, отчего доспех задрожал с позвякиванием.

Наконец мы оставили бедного рыцаря в покое.

— Ушел, — сказала я еле слышно.

— Мне показалось, что вокруг шеи у меня затянули петлю, — с трудом шевеля языком, проговорила Мия.

— Ладно, — постаралась я унять дрожащие коленки, взявшись рукой за стену. — Не будем терять времени.

Странница-иллюстратор кивнула так же рассеянно.

— Наверно… — голос ее чуть окреп. — Лучше разделиться, чтоб побыстрее?..

— Да, хорошая идея, — согласилась я. — И будем вызывать меньше подозрений. Давай встретимся на кухне у Джима.

— А если что-то случится? — с оправданным опасением спросила Мия.

— Тогда… тогда назначим срок — если до заката не встретимся, значит, с тем, кто не пришел, что-то случилось. Действовать по ситуации.

— Договорились, — протянула руку Мия. Я ее пожала уже со смехом.

— Важное соглашение, — хмыкнула я. — Давай — ты отсюда и вниз, я отсюда и наверх.

— Ес-стественно, — полушутливо-полусерьезно отреагировала Мия.

— Несомненно! — ответила я паролем на пароль.

И мы разбежались. Я с тряпкой-маскировкой, чуть надвинув чепчик на лоб, внимательно смотрела на портреты над ступенями. Все они огромны и величественны, но никто мне не знаком. Где же Холмс мог видеть лицо Мадлен?.. Стоп, стоп! А это что за картина?.. На портрете во весь рост был изображен король Даллас, явно годы назад, еще стройный и без седины. Под руку его держала высокая женщина с царственной осанкой. Следовательно, королева. Если распустить волосы, убрать макияж и переодеть… То очень похожа на Мадлен… Но, раз портрет нарисован давно, это не может быть она… Любопытно…

Я хотела подойти еще ближе, чтоб рассмотреть подпись, но услышала приглушенные голоса и спускающиеся по лестнице шаги. Обсуждали какую-то тайну. Если повезет, узнаю, какую.

Я огляделась по сторонам. Окно в пролете между этажами. Штора. Я поднялась уже достаточно высоко, до башни какая-то пара этажей. Я в два прыжка скрылась за пыльной бордовой шторой, зажимая нос, чтоб не чихнуть. «Вот так чистота, всего чуть выше покоев короля», — пронеслось у меня в голове, едва эти частички забились в нос, рот, глаза и уши от потревоженной шторы.

— Она совершенно отказывается есть, — говорил удрученный женский голос.

— Ты должна заставить ее, Марта, — говорил голос пожилого мужчины. — Если принцесса умрет с голоду, король тебя не пожалует за это титулом.

— Но заточить ее в башню, — горестно прозвучал голос Марты. Я не дышала. — Как отец может пойти на такое… Бедняжка упряма и…

Это было последнее, что мне удалось разобрать. Надо полагать, хозяева голосов уже удалились вниз.

Принцесса в башне?!. Вот так поворот… Как такое возможно?.. Я присела на низкий подоконник в замешательстве. Итак, Мадлен должна приходиться родственницей женщине под руку с королем. Предположительно, королеве. А, в то же время, хоть она и на свободе, мне доподлинно известно, что в башне находится некая принцесса, дочь короля. Вилена? Мателинк? Отчего речь только об одной? Больше у него дочерей нет, насколько я знаю… Отчего в башне? А как же свадебное путешествие? Я вспомнила гнев короля Далласа на их помолвки. Но не может же быть… что же тогда с Йоханном и принцем Дэниэлом?.. А вдруг… вдруг Мадлен все же поймали, и это она там в башне?… Наверняка. Невероятное количество гипотез… Я встала. Опасно? Разумеется. Но — в моих руках тряпка, и это грозное оружие. Я усмехнулась и приоткрыла штору. Никого. Путь в башню открыт. Поспешила наверх, но сзади раздались тяжелые шаги. Я тут же прильнула к картине и, как ни в чем ни бывало, стала натирать раму, правда, не пыльную.

Мимо, ничего не замечая, поднималась сухенькая пожилая женщина с каменной походкой и грустными глазами, все еще красивая, но с налетом многолетней печали и переживаний на глубоких морщинах. Может, Марта?..

— Добрый день, — осмелилась я поздороваться.

— А? — казалось, я вывела ее из глубокой задумчивости. — Да, добрый, — сообразила Марта — ага, это была она! — что надо что-то ответить.

Итак, она укажет мне путь в башню.

Я выглянула из-за угла лестницы. Светлый край платья Марты скрылся за поворотом. Я тихонько подбежала к углу. Альков, прикрытый шторой, распахнутой дверью открылся перед служанкой. И вот — она исчезла за этим тяжелым бархатом.