Страница 33 из 76
Она смотрела так, словно Ида была лет на пятнадцать младше и к тому же перенесла самые жуткие страдания. Во взгляде этой женщины отнюдь не читалось фальши. Однако Ида почувствовала ее болезненную обволакивающую натуру.
– Здравствуй. Меня зовут Надежда. Я твоя надежда. Мы… Тебе уже рассказали, кто мы такие, да?
– Да.
– Считай, что мы твои ангелы-хранители.
Она прочувствованно закивала, поблескивая золотистыми нитями в ушах.
– Я вам верю, – улыбнулась Ида.
В глазах у дамы заиграли слезы.
– А это – она указала на своего молчаливого спутника. – Граф Гурский. Познакомься.
Мужчина с равнодушным достоинством кивнул, видимо давно свыкнувшись с ролью живого экспоната.
– Мы приглашаем тебя… Мы очень настоятельно просим, чтобы ты сейчас отправилась с нами, – продолжала Надежда, расползаясь в изломанной улыбке.
– Хорошо. Но я должна предупредить Анд… моего парня. Что мне ему сказать?
– Скажи, что пошла на тусовку, – небрежно предложил граф Гурский, глядя куда-то в потолок.
– Скажи, что тебя пригласили на праздник друзья, и ты пробудешь у них несколько часов, – поправила Надежда. – Это ведь почти правда.
Когда, позвонив Андрею, Ида в компании своих ангелов-хранителей покинула квартиру, следом за ними, не говоря ни слова, вышел Леонид Ефимович.
– Вы тоже? – с тенью тревожной неприязни спросила Надежда.
– Да. Если не возражаете.
У подъезда их ожидал дорогой черный автомобиль неизвестной Иде марки.
Сидя на широком заднем сидении, Ида наблюдала мелькавшую за окном вереницу огней и огоньков вечерней Москвы. Они мчались по Бульварному кольцу, потом по слабоосвещенным кривоватым улочкам, окутанным тишиной, и наконец сбавили ход на повороте в темную арку.
Каменная утроба глухого двора с одним единственным неработающим фонарем. Хмурое здание дореволюционной поры с высокими окнами и облупившейся парадной дверью. В таких местах обычно творится недоброе, и, если бы рядом не сидел Леонид Ефимович, Иде бы стало не по себе.
Подниматься по лестнице не пришлось: прямо на первом этаже их встретила тяжелая дверь, туго обитая кожей и украшенная миниатюрным бронзовым крестом, увитым розами. Вместо того, чтобы вытащить ключ или позвонить, граф Гурский заглянул в дверной волчок, и замок, щелкнув, покорно открылся сам.
Это была застывшая вне времени, сплошь бежево-коричневая квартира с высоким потолком, роскошными, заглушающими шаги коврами и витающим в воздухе терпким запахом чего-то благородного и старого.
В конце сумрачного коридора, сквозь щель в двустворчатых дверях прорезался свет и слышался оживленный разговор нескольких человек.
– Не разувайся, – торопливо прошептала Надежда, подталкивая Иду вперед.
В просторном, украшенном портретами зале за длинным, гладким, как стекло дубовым столом в глубоких креслах сидели пятеро.
Если бы Ида не знала, куда ее привели, то решила бы что попала на костюмированный вечер или на съемки фильма про девятнадцатый век: черные лоснящиеся фраки, жилеты с поблескивающими цепочками часов, накрахмаленные манишки и дорогие запонки – все здесь казалось само собой разумеющимся.
В воздухе бродил табачный дым.
Она запоздало вспомнила, что одета в свои несуразные бохо-шмотки. Впрочем, разве ее предупреждали?
Пять пар глаз со сдержанным интересом устремились на Иду. Полные спокойствия и врожденного достоинства, холеные лица, каких не встретишь в автобусе или в метро. Среди них Иде бросилось в глаза одно, сильно выделяющееся своими угловатыми чертами. Загорелое, с длинным костистым носом и узко посаженными, острыми, как канцелярские кнопки карими глазами. На вид лет тридцать пять, черные вьющиеся волосы.
«Француз», – безошибочно догадалась Ида.
– Это Ида, – с придыханием сказала Надежда.
– Добро пожаловать, барышня! – бодро улыбнулся седобородый голубоглазый господин, вставая с кресла и направляясь к Иде. – Прежде, чем ответить на все ваши вопросы, очень прошу вас пройти небольшое обследование. Это необходимо. Идемте со мной!
Публика тотчас вернулась к важному разговору, словно позабыв о своей гостье. Француз, что-то горячо доказывал на родном языке, обивая окурок над пепельницей. Остальные чуть менее горячо ему возражали.
Пожилой господин провел Иду в комнату с белоснежными стенами и каким-то оборудованием. Усадив на стул, опоясал ее голову обручем с тянущимися к аппарату проводами. Что-то долго замерял, подсчитывал. Взял из вены кровь. Заставил заглянуть в окуляры другого аппарата и описать увиденное. Задал неожиданные вопросы, на каждый из которых Ида к собственному изумлению ответила совершенно верно.