Страница 8 из 12
Это была странная война. Не имея сил взять город штурмом, лидийский царь каждый год во время сбора урожая вторгался в земли милетян и опустошал поля. Селения не разорял, дома не жег, зато уничтожал весь хлеб на полях. Разбив несколько раз в открытом бою ополчение Милета, Садиатт так и не достиг решительного успеха. Флот эллинов господствовал на море и всегда доставлял в город необходимое количество припасов. Но что примечательно, за исключением Хиоса, ни один город Ионической Греции не оказал помощи Милету. Малоазийские эллины заняли выжидательную позицию. В разгар боевых действий Саддиат умер и войну продолжил его сын Алиатт.
Именно с Алиаттом Геродот связывает изгнание из Азии киммерийцев. После ослабления Ассирии лидийский царь продолжает активную внешнюю политику на восточных границах и вступает в конфликт с могущественным Мидийским царством. Боевые действия продолжались с переменным успехом в течение пяти лет и закончились заключением мирного договора. Мидийский царевич Астиаг женился на дочери Алиатта Ариенис, а границей между двумя государствами стала река Галис. На восточных рубежах Лидии воцарилась тишина.
Все это время не прекращалось противостояние с Милетом. Не сумев добиться на этом фронте каких-либо значительных успехов, Алиатт решил нанести удар по другим греческим городам Эгейского побережья. Первой жертвой лидийской агрессии стала Смирна. Город был не просто захвачен, а разрушен до основания, о чем есть упоминание в «Географии» Страбона: «После разрушения Смирны лидийцами она продолжала около 400 лет существовать в виде простого селения. Затем ее восстановили Антигон и позднее Лисимах, а теперь это – самый красивый из всех ионийских городов» (XIV, I, 37). Трудно сказать, чем руководствовался Алиатт, когда приказал разорить город, не исключено, что царь просто не рассчитывал удержать его в своих руках. Хотя могла быть и иная причина. Рассказывая о Мессенских войнах, Павсаний приводит следующую информацию: «Аристомен и Феокл старались возбудить в мессенянах отчаянную решимость, приводя среди многих других примеров также и доблестную решимость жителей Смирны, напоминая своим мессенянам, как эти обитатели Смирны, будучи лишь частью маловоинственных ионян, благодаря своей доблести и смелости, выгнали Гига, сына Даскила, и лидийцев, уже захвативших их город» (IV, 21, 5). Получается, что еще Гигес пытался овладеть этим городом, но потерпел серьезную неудачу. Поэтому нельзя исключить и того, что Алиатт просто сводил личные счеты с жителями Смирны, мстя им за поражение предка.
Окрыленный успехом, царь продолжил наступление на ионические города. Полиэн рассказывает об одном эпизоде этой длительной кампании (VII, 2, 2). Опасаясь знаменитой колофонской конницы, Алиатт заключил с этим городом союз и пригласил отряд всадников к себе на службу. Всячески поощряя кавалеристов, он назначил им двойное жалованье и пригласил по этому поводу на праздничный пир в Сарды. Колофонский отряд подошел к столице и разбил лагерь у ее стен. Оставив коней на попечении слуг, эллины отправились в город. Но как только они вступили в Сарды и углубились в лабиринт городских улиц, городская стража закрыла ворота, а лидийские пехотинцы внезапно набросились на колофонян и всех перебили. Захваченных коней Аллиат раздал своим воинам. Несмотря на этот успех, осада Клазомены завершилась для лидийского царя неудачей, и он был вынужден вернуться домой с большими потерями.
Война тянулась 11 лет, а конца ей не было видно. Лидийцы никогда не были мореходами, а без достижения победы на море покорить Милет и другие эллинские города было невозможно. Очевидно, это осознал и Алиатт. Через посредников он вступил в переговоры с милетянами, после чего между враждующими сторонами был заключен мир. А затем союз и дружба.
Вскоре Алиатт скончался и царем стал его сын Крез.
Новый царь был воинственным человеком и сразу же развязал серию войн против соседей. Располагая самой сильной армией в регионе, Крез мог позволить себе проводить агрессивную внешнюю политику. У нас практически нет информации о военной организации Лидийского царства, но некоторые выводы мы можем сделать, исходя из сообщений Геродота и других античных авторов.
Главной ударной силой лидийской армии была тяжелая конница, на это есть четкое указание «отца истории»: «В то время в Азии не было народа сильнее и воинственнее лидийцев; сражались они на лошадях с длинными копьями в руках и были прекрасными всадниками» (I, 79). В дальнейшем Геродот отметит, что когда Кир «увидел перед собой ряды лидийцев, выстроившихся к бою, он пришел в ужас от лидийской конницы» (I, 80). И как следствие, отказался от кавалерийской атаки. Любопытное описание битвы лидийцев во главе с Гигесом против эллинов из Смирны оставил древнегреческий поэт Мимнерм, родом из Колофона. Вот как он описал подвиги греческого военачальника:
Обратим внимание на «густые ряды конеборных лидийцев». Это свидетельствует о том, что лидийские всадники сражались плотным строем и обладали большой ударной мощью. Недаром их так опасались враги – царская конница могла запросто прорвать пехотный строй любой армии Азии, где воины не владели искусством фаланги. Правители Лидии уделяли огромное внимание своей кавалерии. На обширных равнинах Сард, Герма и Каистра паслись многочисленные царские табуны, забота о конском составе была признана делом государственной важности. Недаром хоровой лирик Вакхилид в своей песне величал «укротителем коней, владыку Лидии Креза»[14].
С пехотой дело обстояло сложнее. Однако на основании свидетельства Геродота можно предположить, что именно пехотинцы были наемниками в армии Креза: «Войско же свое, состоявшее из иноземцев, которое сражалось с персами, он отпустил все» (I, 77). Поскольку в битве при Фимбраре лидийская кавалерия сражалась в полном составе, то можно допустить, что ушла именно наемная пехота. Скорее всего, это были ионические греки, умевшие сражаться фалангой и поэтому крайне востребованные в армии Лидии. Могли быть воины из Карии и Ликии. Ксенофонт упоминает среди войск Креза отряд египетской пехоты, который был либо нанят за деньги, либо прислан фараоном Яхмосом II, союзником Креза. Впрочем, соседство с греческими городами Малой Азии не могло не отразиться на военном деле в Лидийском царстве. Недаром Геродот отметил, что «вооружение лидийцев очень походило на эллинское» (VII, 74).
В отношении малоазийских греков сын Алиатта проводил политику отца и деда. Чувствуя за собой силу и видя, что среди его противников нет единства, лидийский царь действовал быстро и напористо. Он помнил, как Милет в одиночку сражался против лидийцев, и не сомневался, что и в этот раз эллины будут разобщены. Право сильного было на стороне Креза, и он даже не озаботился найти благовидный предлог для агрессии против соседей: «Эфесцы первые подверглись нападению Креза; потом и остальные ионяне и эолийцы испытали то же, одни за другими, причем каждый раз Крез выставлял новые предлоги, измышляя против одних тяжкие обвинения, против других ничтожные» (Herod. I, 26). Сначала царь захватил Эфес, а затем остальные города Ионической Греции. После этого пришла очередь эолийцев, так же не устоявших перед натиском лидийской армии. Воодушевленный успехами, Крез решил было захватить и греческие острова, в частности Хиос и Самос, однако вовремя одумался и отказался от этого намерения. Воевать на море с эллинами было глупо, и даже если бы царь построил флот, то исход этого противостояния можно было предсказать заранее. Поэтому Крез заключил с островными эллинами мир, а побежденных греков обложил данью, но, судя по всему, она была незначительной.
13
История Древнего Востока. Тексты и документы. С. 370.
14
История Древнего Востока. Тексты и документы. С. 372.