Сиренити

Макс

Постучав в комнату Евы, я услышал нежный голосочек: «Открыто!», и вошёл внутрь.

Ёжики небесные, ну что за урод так избил эту хрупкую девушку? Попался бы мне этот гад! Огромный синяк на лице, разбитая губа и опухшая скула – при одном взгляде на принцессу моё сердце сжалось от острого сочувствия.

Наверное, её слишком сильно били по голове, потому что, увидев меня, она резко вскочила с дивана, схватила какую-то книгу, прижала к груди, потом так же порывисто положила её на стол и застыла передо мной голодным сусликом, не моргая.

– Ваше высочество, я пришёл выразить вам своё почтение и огромную благодарность за то, что вы пытались спасти мою жизнь, – отвесил я ей поклон, а, когда выпрямился, то с изумлением увидел, что лицо и шея девушки стали пунцовыми.

Я испугался: а вдруг у неё какое-нибудь внутреннее кровотечение началось? Досталось-то ведь ей, бедолаге, довольно сильно. И выглядит она сейчас так, словно вот-вот в обморок рухнет. Доказывай потом, что это не я её добил.

Времени на раздумья не было, и я решил принять превентивные меры: быстро подхватил Еву на руки.

Принцесса тихо пискнула, но тут же затихла, как мышонок перед инфарктом, приоткрыв рот. И именно в этот момент дверь распахнулась, и в комнату быстро вошла Натали.

– Ева, я тебе тут ещё одну книгу при… – осеклась моя сестра, увидев перед собой такую живописную композицию. – Ой, Макс, а ты что тут делаешь? – с изумлением уставилась она на меня.

– Несу на кровать! – ляпнул я не подумав, как это может быть воспринято.

Ну всё, как честный человек я теперь просто обязан жениться на принцессе. Судьба, не иначе.

Не знаю, что именно сестра прочитала на лице Евы, но она коротко изрекла: «Ясно», и так же быстро ретировалась за дверь.

А я аккуратно выгрузил худенькое тело принцессы на кровать и хотел было уйти, но она неожиданно обхватила меня за шею и умоляюще прошептала:

– Не уходи…

Ну что ты будешь делать… Эта бедная лапушка так сильно настрадалась из-за меня, должен же я её хоть как-то утешить.

Скинул обувь, разделся до трусов, лёг рядом с девушкой и прижал её к себе.

Притихла. Через пять минут заволновался: она хоть дышит вообще? Вроде дышит.

Накрыл нас одеялом и моментально вырубился.

Сиренити

Ночь прошла тихо и спокойно, а утром я с изумлением обнаружила, что нахожусь в постели одна. В голову даже закралось сомнение, не приснились ли мне все последние безумные события, но Плюшкин, развалившийся на мужском золотистом камзоле, доказал обратное.

Кажется, Кристиан повесил свой камзол на спинку стула, но мой кот зачем-то стянул его оттуда и затащил на диван, чтобы использовать в качестве подстилки.

Хорошо хоть ткань такая, что к ней шерсть не липнет.

Служанки быстро меня одели, соорудили на голове причёску, и я отправилась на завтрак. Идя по коридору, я заметила, что слуги и придворные ведут себя как-то странно. Непривычно тихие и зашуганные, они робко жались по углам.

А в обеденном зале меня поджидал Кристиан.

Мягко приобняв, он скользнул по моим губам в лёгком нежном поцелуе, и я ахнула, когда он торжественно вручил мне жёлтую папку с моими драгоценными детскими рисунками, похищенную из сейфа.

– Кажется, это твоё, – хитро прищурился мой жених, с явным удовольствием наблюдая за моей восторженной реакцией.

– Но как??? – мне хотелось кинуться ему на шею и расцеловать, но я сдержала этот порыв.

– Пришлось немного допросить обитателей этого замка, а потом надавить на Эйверина. Попутно выявил два случая казнокрадства, три эпизода вопиющей халатности и огромные проблемы в системе безопасности. И я только начал. Если не возражаешь, я продолжу собеседование с твоими людьми, когда ты отправишься с Максом в Корпорацию, – выжидательно посмотрел он на меня.

– Не против, – не стала я возражать. Я была так счастлива, что моя папочка ко мне вернулась, и так благодарна Кристиану, что согласилась бы на что угодно.

– Я также слышал, что ты уволила всех своих телохранителей, кроме одного, – нахмурился Кристиан.

– Да, так и есть, – кивнула я.

– Завтра у меня похороны отца, Сиренити, поэтому сегодня вечером мне придётся вернуться в Лионезию. Не волнуйся, я покину тебя ненадолго, и оставлю своих людей. Каждый из них – профессионал высшего уровня, они будут для тебя отличной охраной, – уверенно заявил он.

– А когда ты вернёшься? – спросила я.

Странно, но при мысли о нашей разлуке сердце почему-то дрогнуло. Надо признать, что я не хотела, чтобы он уезжал. 

‍