Страница 142 из 165
- Ходи. Ешь. Пей. Общайся. Никакого алкоголя, но последний тебе, кажется, и так запрещен. Как можно больше общайся, нагружай мозг информацией. Но не научной, книжной, той ты лишь усугубишь, а легкой, обывательской, повседневной. Не напрягающей мозги. Помоги системе найти точку равновесия, Хуан. Пока это все, что я могу порекомендовать.
Она собралась входить, но я окликнул:
- Это долго продлится?
Она пожала плечами.
- Не знаю. Скорее всего, несколько дней. Максимум неделя.
- Неделя?! – воскликнул я, но сеньора не стала повторяться. Развернулась и вышла.
- Тебе же сказали, это по максимуму. Скорее всего, меньше, - довольно усмехнулась стоящая рядом Катарина. - По крайней мере, с тобой ничего серьезного, и это радует.
- Это по-твоему «ничего серьезного»? – не мог не пробурчать я, все-таки отдавая себе отчет, что она права – да, ничего серьезного. Подстрой нервной системы и её необратимые деструктивные изменения – разные вещи.
Катарина в ответ лишь усмехнулась и поднесла браслет к губам:
- Можете заходить.
Гермозатвор поднялся, в каюту вошли девчонки, все пятеро.
- Значит так, слушайте сюда…
Далее она поведала о рекомендациях сеньоры Рамирес, но отдала их в виде приказа. Которого нельзя ослушаться и который невозможно игнорировать.
- Одного его не оставлять, - подвела она итог. - Постоянно болтайте с ним, что-нибудь рассказывайте или спрашивайте. Его мозг должен работать, и эту работу вы должны ему обеспечить. Всё ясно?
Мои напарницы угрюмо кивнули.
- Выполняйте.
Первой по жребию «ублажать» меня выпало Пауле. Впрочем, мне кажется, девчонки схитрили, и жребий в руках у красноволосой оказался не так уж случайно. Однако, она была не против.
В чем интрига? Да в том, что они меня до сих пор боялись, все вчетвером. Кроме огненного демона, пришедшей, как и я, с «воли», гораздо позже тринадцати лет, и не боящейся мальчиков в принципе – привыкла к ним в ТОЙ жизни. Приютские же держали дистанцию, как бы показывая, что хотят общаться, но пока в раздумьях. Даже Маркиза, подобная своим спокойствием и уравновешенностью королевскому питону, держала между нами высокую стену, тесно общаясь только на занятиях, и только по делу.
Паула же в общении не боялась и не стеснялась совершенно ничего. Но при этом она была единственной, кто стеснялся разгуливать нагишом, и единственной кто отворачивалась, когда мимо нагишом пробегал я.
- Итак, чем же тебе засирать мозги? – улыбнулась она, садясь напротив.
- «Засирать»? - потянул я. - Для аристократки у тебя слишком богатый лексикон нецензурных и околоцензурных слов. Может, об этом?
Она улыбнулась.
- Этого я нахваталась уже здесь. В пику тому, чему меня учили ТАМ.
- А чему учили ТАМ? – улыбнулся я. Кажется, разговор пошел.
- Быть «благовоспитанной сеньоритой» - перекривила она чей-то голос и рассмеялась. – «Достойной представительницей своей семьи». Меня всегда учили, что плебеи говорят, как плебеи, а высшее общество, как высшее общество, - продолжила она. - На то оно и высшее. Мы не можем позволить себе говорить, как они, потому, что мы не грязные нищие оборванцы. Ну, и в таком духе.
- «Истиный кабальеро – это человек, который назовет кошку кошкой, даже если он споткнулся о неё и упал»? – процитировал я древнюю истину. Она засмеялась.
- В общем, да. «Мы не такие, как все» - это один из столпов, на котором держится философия аристократии. Философия того, что они – избранные, сверхлюди. Что даже какают не так, как остальные.
- Арахисом в шоколаде? – рассмеялся я.
- Вроде того. – Паула кивнула. – А здесь со мной были обычные нормальные девчонки, которые в сто, в тысячу раз лучше тех заносчивых самовлюбленных стерв, с которыми приходилось общаться там! И я пыталась походить на них, на девчонок, пыталась влиться в их ряды. В том числе, изменив лексикон.
- Но это еще не все, - заметил я, видя, что она опустила глаза. – Ты делала это не только, чтоб стать «своей». Ты мстила. Так?
Она обреченно кивнула.
- Я была под замком, Хуан. Много лет. Меня унижали те, кто «какает арахисом», а я даже не могла сбежать. Мне есть за что мстить! – повысила она голос. - Пусть даже таким детским образом.
Я покачал головой. Какие бы словечки она в лексикон не добавила, что бы она ни делала, она всегда будет аристократкой. Не такой, как остальные. Но пока ей этого не понять.