Тень за спиной

Василиса проснулась в девять часов утра, но вставать с теплой постели было невыносимо. Она спала всего пять часов, под глазами образовались темные круги, каждый шаг отдавался сильной головной болью. И, конечно же, маленький братец, который верещал на всю квартиру, только усугублял ситуацию.

— Мам, есть таблетка?

— Есть, поройся в аптечке. Сашеньку кормить надо, — она быстро достала малыша из кроватки и села за обеденный стол, посадив маленького Сашу на коленки. — Я слышала, как ты пришла под утро. Ты где это шлялась? Хочешь, чтобы тебя тоже подловили, как Ульяну вашу.

Василиса невольно поежилась.

— Я к Гоше ездила.

— Ночью? К Гоше? Не ты ли из-за него слезами обливалась, когда он изменил тебе, бросил, а потом еще и встречаться с твоей одноклассницей начал, которую обрюхатить успел напоследок перед смертью? Ничего себе история для типичной мыльной драмы, — ворчала мама Василисы, пытаясь запихнуть сыну тыквенную кашу, которую он выплевывал раз за разом.

— Пожалуйста, хватит. Все совершают ошибки.

— Мне просто стыдно, что про мою дочь галдят налево и направо. Сплетничают в парикмахерских прямо. При мне! Гоша твой тот еще бабник, оказывается, — она подняла Сашу перед собой и, глядя ему в глаза, строго сказала: — Все вы, мужики, одинаковые. Мы еще и бегать должны за вами! Нетушки. Не хочешь кашу, иди играй!

Василиса понаблюдала, как мама посадила брата в манеж и села около него на диван, включив любимую кулинарную программу. Вася налила себе в стакан немного воды и запила таблетку. Затем она направилась к себе в комнату и, вернувшись обратно в теплую постель, заснула. В три часа дня ее разбудила мама. Голова хоть и прошла, но Василиса была словно выжатый лимон. Она подошла к окну. Небо было затянуто густыми облаками. А как хотелось бы немного солнца, чтобы хоть как-то поднять настроение перед Новым годом. Новый год... В этот раз он будет другим, ведь убийство в маленьком городе — траур для всех неравнодушных жителей.

Во дворе было пусто. Обычно тут всегда играла малышня. Странно, куда все подевались вдруг? Неужели наряжают елку или помогают мамам убирать квартиру перед гостями, которые веселой толпой нагрянут в гостеприимные дома?

Василиса подышала на окно, на запотевшем стекле нарисовала грустный смайлик и глубоко вздохнула. В следующий миг сердце ее замерло. Во двор заехала полицейская машина, а через несколько секунд из нее вышел Кривопалов с двумя мужчинами в погонах.

— О, Боже... Только не это.

Снова участок. Снова знакомый кабинет следователя. И снова этот проницательный ледяной взгляд.

— Василиса, мне очень жаль, но Вы являетесь главной подозреваемой в деле об убийстве Ульяны Рудовой.

— Но... почему? Что Вас заставило так думать? — красное лицо зареванной Поляковой раздулось, как помидор.

— Начну с того, что мы посмотрели файл Ульяны Рудовой. Это было что-то наподобие личного дневника, только имена заменены на другие. Из текста Ульяны мы поняли, что все события указывают на Вас.

— Но погодите... Разве... — тут Василиса осеклась, так как поклялась Гоше не рассказывать о том, что его отец тайно вынес копию разблокированного файла, а, значит, и то, что она читала «книгу» Ульяны. Следовательно, она не могла знать и про Свету. — Разве там была одна я? Неужели весь личный дневник исписан мной и указывает на то, что это я убила ее?

— Нет, вовсе нет. Я не могу показать Вам весь файл, так как следственная тайна не позволяет мне совершать лишние действия, поэтому могу поделиться только «Главой 36». Вот, взгляните.

Кривопалов развернул ноутбук к Василисе и показал предпоследнюю главу. Вася все это уже читала несколько часов назад, но ради правдоподобности пришлось пробежаться глазами по тексту. Да, практически вся глава была посвящена Поляковой, которая, по мнению Ульяны, ненавидела ее.

— И что? И что это дало? Я тоже могу написать подобное про кого угодно, Вы поверите на слово? Что же это за следствие тогда?

— Не торопите события. Дайте объясню по порядку. Разблокировав файл поздно вечером, мы принялись досконально изучать его, разбирать по порядку, кто скрывается за вымышленными именами. Этот дневник по своему объему большой, разбит почему-то на главы, каждая из которых растягивается на несколько страниц. Довольно-таки интересный личный дневник с красивыми рассуждениями, — Кривопалов заметил, что Василиса еле заметно закатила глаза. Вася же снова убедилась в том, что даже после смерти Ульяночка Рудова восхищает людей. — Немного раскрою карты. У нас была еще одна подозреваемая, некая Светлана Симонова. Про нее было много интересного в личном дневнике Ульяны. Утром мы связались с директором прошлой школы Ульяны и расспросили про девушку, которая наблюдалась полгода у психиатров. Но в одиннадцатый класс она так и не попала. Хочу заметить, что именно от директора мы узнали имя... Сары. Так вот. По нашим данным Светлана сбежала из дома месяц назад, и никто ее больше не видел. К сожалению, она не с моего района, поэтому я ничего и не знал об этой девушке. Самое странное, что родителям было не важно, найдется ли их дочь или нет. Будто бы они уже похоронили ее для себя, будто бы она им стала не нужна. К чему это я все рассказываю? Светлана пропала, следовательно, и она может быть главной подозреваемой. Но в дневнике Рудовой Света приходила к ней незадолго до гибели, и они повздорили. Значит, Симонова просто сбежала от своих родителей, которым, по всей видимости, была не нужна.

Василиса обратила внимание только на один момент — Света не училась в одиннадцатом классе, значит, не ходила в школу совсем. Тогда почему Оксана встретила Свету именно в день олимпиады? Почему та все рассказала ей про Ульяну? Но свои мысли Полякова предпочла держать при себе.