Страница 48 из 61
- Все хорошо не переживай. Ничего не боли. Можешь разогреть мне бульон?
- Да, конечно, только сначала температуру померяем.
- Спасибо. Что заботишься обо мне.
- Поправляйся скорей, мне здесь скучно без тебя. Чуть было не забыл, София передала тебе открытку, она сама ее нарисовала.
- И где же она?
Улыбаясь, спросила Лана.
- Я повесил ее на холодильник, это тебе стимул, чтобы встать с кровати.
- Когда поедешь к ним, передай Софии спасибо и скажи, что я скучаю.
- Да, хорошо.
Они улыбались друг другу такими добрыми и светлыми улыбками, что возможно именно это помогло болезни отступить, и через неделю Лана полностью выздоровела. Она постепенно приводила себя в порядок, когда были силы, она рисовала. Вот и сейчас держа в руке краски и испачкавшись по локти, она замерла, смотря в окно, на то, как падает снег, она вспоминала какой холодной и опасной может быть вода в озере, вспоминала, как страшно замерзать. Но противоположно тому, какой холодной была вода в озере, ее душа начала немного оттаивать и в ней появлялось тепло. Возможно для того чтобы перенести душевные изменения необходима сильная встряска, она ее получила ни у кого не прося этого. После того как провалилась, Лана открыла в себе дикое желание жить и наслаждаться всеми аспектами той самой жизни, создавалось такое впечатление, что только сейчас она проснулась и может все оценивать объективно, без пелены на глазах. Ей хотелось писать картины и никогда больше не думать о мужчинах, но второе было невозможно потому, что в ее голове их постоянно было трое, она постоянно анализировала их, и то, какие изменения они принесли в ее жизнь и душу. В дверь постучали. Лана и не заметила, как стемнело. Она открыла дверь, впуская Богдана и свежий воздух. Он вошел, ни говоря, ни слова и обнял Лану за обнаженную талию, она опять рисовала обнаженная, Богдан привык к этому и Лану больше не стесняли его внезапные появления. Она обвила его шею руками, оставляя на его свитере и коже следы от синей краски. Они оба больше не могли сопротивляться своему желанию и чувствам, даже не смотря на то, что Лана скоро уедет, она даже не знала, что именно он чувствует к ней. Богдан целовал ее тело, ее руки, каждый пальчик, каждый сантиметр ее кожи. Он зарывался руками в ее пышные волосы, пропускал их сквозь пальцы, вдыхал аромат, ему хотелось запомнить всю ее. Лана целовала его шею, пробовала каждый напряженный мускул на его теле. Ей нравилась его близость, ей нравилось, то, что он рядом. Она принимала его душей и телом. Он же волновался так, будто это был его первый поцелуй, первая девушка, которая согласилась пойти с ним на свидание. Это было смешно, но желание секса с ней было совсем другим. Не обычным, наполненным смыслом. Момент близости стал для него откровением, прежде всего перед самим собой. Ей так нравилось чувствовать его руки на своем теле, ощущать его горячее дыхание на лице, ждать его прикосновений, его пальцы нашли все ее эрогенные зоны. Но Лана отстранилась.
- Не сегодня. Ты не знаешь всей правды.
Он остановился, прижав ее ладонь к своему лицу, и поцеловал. Отдышавшись, они оба молчали. Богдан держал ее за руку и перебирал ее своими пальцами. Ее заявление выбили его из колее. Он хотел было спросить, задать вопросы, но в тоже время понимал, если спросит она отстраниться, раствориться как мираж и больше никогда не будет смотреть на него, так как сейчас, она медленно повернула голову и положила ее на его грудь, как будто искала поддержки или защиты. Лана смотрела в окно на падающий снег, ей давно не было так хорошо. Она не хотела ни есть, ни пить, ей не нужны были сигареты или бокал вина. Все стало на свои места. Ей нужен был только воздух, чтобы ощущать его аромат тела и он. Сильный, выносливый с отличным чувством юмора, человек который понимал бы ее и все недостатки, которые есть в ней. Рядом с ним она чувствовала себя защищенной, у нее больше не было страхов, она стала нравиться самой себе.
- Знаешь, что мне нравиться больше всего?
- Что?
- Изгиб твоей талии.
Он аккуратно провел пальцем по ее коже, передавая ей линию, на секунду ей показалось, что благодаря Богдану она видит себя со стороны. Ей захотелось рассказать всю правду, сейчас, но он провел пальцем по ее губам и все забылось.
- Мне так нравится смотреть на снег, который медленно падает на землю. Я нахожусь в таком же состоянии. Такое ощущение, что у меня появились новые крылья. Другие у меня отняли. Но эти подарили взамен. Они такие же настоящие. Мне кажется, что я все могу. Теперь нет никаких преград, весь мир и все вокруг него, и я сама часть мира.
- Я чувствую тоже.
Услышав слова Богдана, она страстно поцеловала его, а после решила рассказать.
- Когда-то я хотела покончить с собой. Моя душевная боль была настолько, сильной… мне казалось, что в моей голове, в моем мозгу копошатся сотни человеческих рук, тоже происходило и в душе, они постоянно там, что-то искали, ломали и делали перестановку на свой вкус, не интересуясь моим мнением. Когда внутри что-то ломается боль настолько сильная и этот оглушительный звук треска… как будто огромное вековое дерево падает, его могучий ствол ломается примерно посередине, а после падения, пустота и звенящая тишина. И постоянно вспоминаешь этот разрушающий треск. А потом боль, с которой не справится, возвращается. Но у меня получилась, получилось справиться с собой, и я осталась жива и приехала в эту деревушку, у меня хватило сил, и в какой способ я их получала не важно. Главное они появились. Я всегда стояла у края, смотрела в низ, но шаг я не делала... После того как я провалилась под лед, я поняла, что хочу жить, что нет ничего влажнея этого. Для того чтобы все мои мысли стали на место, а старое поломано дерево пустило ростки, мне нужна была вода и холод. Там, на озере я переродилась. Прости, если мои слова напугали тебя.