Страница 44 из 114
Лицо Левицкого на информере не воодушевляло, но избегать общения с ним я не собиралась. Пока его вина не доказана... В любом случае, ему о наших догадках знать было рано.
- Входи, - радушно улыбнулась я Станиславу, когда он застыл на пороге каюты. Взгляд, которым он окинул меня с ног до головы, был тревожным.
- Что случилось? – резко выдохнул он, заставив меня буквально остолбенеть. Такого начала я точно не ожидала.
Демонстрируя непонимание, пожала плечами.
- Ты о чем?
- О лифтовой шахте, - мрачно произнес Левицкий, продолжая стоять у двери. – Почему ты не связалась со мной?
Ровер в таких случаях учил: «Когда вы чего-то не понимаете, не надо доказывать обратное. Растерянность – обескураживающая противника реакция, обманчиво делающая вас слабее, его – сильнее. Все, что вам остается – извлечь выгоду».
- Из-за этого пустяка?! – хмыкнула я, надеясь, что попавшие к нему сведения отличаются от оригинала. – А ты откуда узнал?
Он расслабился, в три шага оказался рядом, крепко, до хруста, прижал меня к себе.
- Смолин докладывал Райзеру о предварительной оценке причин срабатывания боевого режима. Утверждал, что это не могло быть сбоем в системе, как утверждал Шаевский.
Хотелось закатить глаза и усмехнуться, но только не в присутствии Станислава.
Боевой режим и аварийный... Разница, как между жизнью и смертью. В одном случае контур настроен на быстрое перемещение, во втором гравитационная продувка полностью вычищала туннель.
Сейчас все это было уже не важно, в отличие от интерпретации событий в исполнении Смолина. Райзер и Смолин... Было в этом что-то, заставляющее напрячься. Но… пока без связных мыслей.
Упоминание инженера вообще оказалось очень кстати. Чтобы свести концы с концами, мне не хватало маленького факта. Задавать вопросы Шаевскому – натолкнуть на ненужные мне мысли, а поинтересоваться у Левицкого - подтвердить доверие, которое к нему испытываю. О моем интересе к Смолину он услышать успел, так что удивиться не должен был.
- А ты его давно знаешь?
Станислав отстранился, укоризненно качнул головой. Мол, я за нее беспокоюсь, а она все о работе.
Но ответил, задумавшись на мгновение.
- Смолина? Он появился месяцев шесть назад. Кажется, была рекомендация из Штаба объединенного флота.
Вот теперь все и сошлось. Идеально.
- И как? Он их оправдал? – я позволила капле язвительности пробиться в голос.
Подозрения в отношении инженера, о которых Левицкому тоже было известно, обязаны были заставить его аккуратно подправить мое впечатление. Если я, конечно, угадала со схемой.
- За четыре месяца из просто инженера-конструктора стал одним из ведущих, - оправдал мои ожидания Станислав. – Думаешь, он причастен?
Я посмотрела на Левицкого с интересом.
- Извини, но твое любопытство не к месту.
Тот обиженно вздохнул и неожиданно задорно улыбнулся.
- Сначала дело, развлечения потом?
Было обидно! До пустоты вместо сердца, до желания бросить ему слова обвинений в лицо.
Ничего из этого я не сделала. Была полностью уверена в его предательстве, но… продолжала надеяться на чудо.
Буркнув недовольно: «Сам такой!», - отошла к столу. Он был слишком близко, чтобы я могла внятно мыслить.
Романтический ореол трех лет растаял, стоило нам лишь встретиться. Конечно, без влияния моего расклада не обошлось, но и до него я не чувствовала того душевного трепета, с которым думала о дне, когда мы найдем друг друга.
Такие бы мысли девице помоложе, но сказывалось постоянное окружение мужчин. Я слишком рано пришла в систему, где их было большинство, чтобы не потерять способность ощущать некий пиетет перед ними. Друзья, соратники, помощники...
Спасший меня и тут же исчезнувший Левицкий просто обязан был обрести некий ореол случившейся со мной сказки. Чего стоил один оставленный им цветок!
Действительность расставила все по своим местам. Прошлое – прошлому, настоящее...
О том, что испытывал ко мне он, я старалась не думать. Мысли были сумбурными и противоречивыми.
Но как бы я не рассуждала теперь, что-то внутри терзалось сомнениями и тянулось к нему. Или не к нему, а к надежности, которую он продолжал для меня олицетворять?
- Когда мы будем на Зерхане? – Вопрос относился к нейтральным и не тянул за собой след воспоминаний. Лучший выбор, когда каждое слово может стать ненужной провокацией.
- Завтра в девять по корабельному встанем на орбиту. – Он принял мои правила, но в его улыбке я видела отголоски понимания. – Кстати, Элиз, я ведь зашел не только справиться о твоем здоровье.
Переход был неожиданным, но я не чувствовала за ним опасности.
Интерес в брошенном на него взгляде и Станислав продолжил:
- Планы несколько изменились. У губернатора Зерхана завтра юбилей, высший офицерский состав базы и нашего крейсера приглашены на бал. Журналистка Элизабет Мирайя – тоже.
Я невольно нахмурилась, пытаясь просчитать, чем мне грозит подобный поворот событий. Повезло, Станислав все-таки видел во мне сначала женщину, а лишь затем оперативника.
- Если у тебя нет вечернего платья...
Я посмотрела на него благодарно. Знал бы он, чем заслужил признательность... Мне оставалось радоваться, что не знал.
- У меня нет вечернего платья, но оно появится, если я получу связь.
- Получишь, - довольно хмыкнул Станислав. – По приказу Райзера Ромшеза замещаю я.
Теперь хоть стало понятно, каким образом он «достал» Валанда.