Страница 34 из 114
Если инженера Горевски поднять по оценочной шкале на максимум, то, интересно, где расположится Смолин?
Ответить я не могла, но надеялась на разговор с отцом. Если что знает, поможет.
Продолжить свой анализ мне не удалось. Несмотря на блокировку внешних вызовов этот все-таки раздался. Пришлось подниматься, могло быть что-то серьезное.
Футболку я натянула кое-как, отдых был слишком коротким, чтобы восстановиться.
- Вот только вас мне не хватало для полного счастья, - не сдержалась я, вынужденно впуская в каюту Валанда.
Тот пер, не замечая препятствия в моем лице.
- В точку, - усмехнулся он, ставя на стол небольшую бутылочку темного стекла. – А вот оделись вы зря. Раздевайтесь и ложитесь.
Я, не шелохнувшись, стояла и смотрела, как он, расстегнув, снял и бросил на стул китель, ловкими, быстрыми движениями, закатал рукава.
Его руки были сильными и крепкими. Такими я их и представляла.
Он обернулся резко, не дойдя пары шагов до гигиенического отсека.
- Вы еще не готовы? – Заметив мой недоуменный взгляд, заговорщицки улыбнулся. – Будем делать массаж, с медиками я уже посоветовался, они разрешили. – Я продолжала молчать, вынудив его закончить то, что осталось недосказанным. – Или вы хотите временно выйти из игры?
Когда я качнула головой, подмигнул:
- Кстати, меня зовут Марк.
***
Доклад Воронову был… нелегким.
В отличие от Шторма непосредственный начальник Шаевского был более темпераментным. Возможно, чтобы хоть чем-то отличаться от своего конкурента-соперника.
Орал и крыл словечками из весьма богатого лексикона он с таким неудовольствием, что подобная мысль просто не могла не возникнуть.
Этот раз был похож на все предыдущие, как брат-близнец. Сначала Воронов прошелся по тому, что если уж лучшие умудряются прос*** всё и вся, то, что говорить об остальных. Потом поинтересовался той же проблемой, на которую не так давно намекал и Шторм – местонахождением органа, которым Шаевский думал. Почувствовав, что Виктор отнесся к подобным сентенциям с прохладцей, использовал беспроигрышный вариант - упомянул про ближайшее будущее, которое вполне мог Шаевскому гарантировать.
Угадал. Виктор о будущем думал. Оказаться где-нибудь на забытой Богом и начальством базе, со штатом – человек десять таких же, сосланных, ему не хотелось.
Как только Воронов понял, что нашел, чем зацепить своего подчиненного, разговор стал значительно спокойнее. Полковник даже согласился с тем, что домашний арест и обвинение в предательстве Ромшезу не повредят. Решать свои задачи тот сумеет и не выходя из каюты, а трюк, при благоприятном стечении обстоятельств, может и сработать.
Чтобы окончательно усмирить начальственный гнев Виктору пришлось поделиться и некоторыми сведениями об Элизабет Мирайя.
А вот о том, благодаря кому она оказалась на крейсере, Шаевский предпочел умолчать, упомянул лишь о разнообразных связях Валенси Шуэр, с которой сотрудничала маршальская служба. Судя по тому, что больше вопросов не последовало, Воронову имя этой особы было хорошо известно.
Закончилось все практически мирно. Полковник дал Шаевскому пять дней – на два меньше, чем осталось до испытани новых генераторов прокола, и вырубил связь.
Пять дней. Два из них в полете, половина – на орбите, оставшаяся половина и еще два - на Зерхане. Впору был молиться самаринянской Богине Судьбы или рассчитывать на чудо.
В чудеса Виктор не верил, если только в те, которые совершал Шторм.
Бывшего командира он оставил на крайний случай, если уж совсем прижмет. Пока же решил разобраться пусть и с маленькой, но весьма важной для него задачкой.
Код Валанда он набрал не глядя. Вопреки ожиданиям, тот не ответил. Заблокировано, кроме экстренных. Этот экстренным назвать было трудно, но тут вступал в действие иной принцип: загадки Шаевский не любил. Марк в тренажерном зале вписался в происходящее настолько виртуозно, что волей не волей, но он вынужден задуматься о его подготовке.
Увы, поиск ответа на этот вопрос пришлось отложить. Полученное от Воронова «добро» давало возможность начать хоть и неприятный, но неизбежный разговор.
До каюты Ромшеза Виктор добирался дольше, чем рассчитывал. Вроде и подчинялся каперангу Райзеру только в случае боевых действий или ситуаций, приравниваемых к ним, но доложиться пришлось. Пусть и формально. Ну и согласовать официальное объяснение ареста старшего офицера.
Слухи все равно будут, но они как раз и на руку. О присутствии на крейсере СБешников знали, а в оскорбление, которое якобы нанес Ромшез находящейся на борту гостье, вряд ли кто-то поверит. Так что версии будут, в том числе и те, которые Шаевскому и требовались.
Охраны у каюты не было, только закрытый специальным кодом допуск. И не привлекает лишнего внимания, и надежно.
Когда Виктор вошел внутрь, Истер продолжал лежать на кровати, словно и не замечая появления нового персонажа.
Шаевского это нисколько не смутило. Если уж выпускать эмоции из-под контроля, то по иным поводам.
- Воронов одобрил мой план.
- Знаю, - недовольно отозвался Ромшез.