Страница 9 из 98
- Ты не заступайся за этого оболтуса, нечего выгораживать. Муж-чи-на, - с иронией протянул Мигель.
Посмотрев долгим, словно оценивающим взглядом, на мальчишку, он махнул рукой, соглашаясь с его присутствием, и произнёс покровительственно:
- Ладно, пойдёшь с нами.
В ответ на его слова Хосе и Мария заговорщически переглянулись.
Закопав костюмы в грунт, как выразился Хосе - на всякий случай, они двинулись в неизвестность.
* * *
За границей энергетического пояса, сколько видели глаза, простиралась холмистая, без единого кустика, поверхность планеты. При каждом шаге из-под ног поднималась тёмно-серая пыль. Она была настолько лёгкой, что ещё долго не оседала после ухода пешеходов. И вскоре за путниками уже тащился целый шлейф пыли.
Небольшой круг неизвестного светила висел прямо над головой, и его жаркие лучи нещадно палили, заставляя путников прикрывать глаза ладонью. Через пару миль их тела покрылись потом, а пыль поднятая ногами, мгновенно превратила их в подобие статуй из старого-старого дерева.
Севшая на лица пыль, смешавшись с обильно покрывшим их потом, превратилась в грязь. А грязь, исказив черты, превратила их в маски каких-то страшилищ. И сквозь эту уродливую маску, лишь светились белки глаз да зубы.
- Сейчас бы чуть-чуть ветерка и водички, - размечталась Мария. И, чтобы ветерок дул в лицо.
- Не дай Инти! - замахал на неё руками Хосе. Насчёт водички – это конечно, а вот насчёт ве-тер-ка…. Сплюнь три раза через плечо.
- Сплюнула бы, но у меня во рту вместо слюны одна эта проклятая пыль. А почему ты отказываешься от такой благодати, как ветерок?- всё же спросила сестра.
- Да, потому, сестричка, что вся эта мерзость окажется в воздухе, и мы задохнёмся.
- Мигель, он правду говорит?
- Да.
Поднявшись на очередной холм, решили передохнуть.
Куда ни направляли они взор, всюду виднелись только холмы без единого кустика и даже травинки. А позади, как три высохших ручейка, тянулись следы их сапог.
Ничто не нарушало этот скорбный пейзаж: сверху палящее светило, а вокруг только холмы, пыль, и тишина.
Не очень-то уютная планета, сев прямо в горячую пыль и вздохнув, пробормотал Хосе. А через некоторое время, нарушив тишину, повернул голову к сидевшему рядом с Марией, командору:
- Мигель, а почему мы пошли именно в эту сторону?
- По-моему, на этой планете, куда ни пойди – везде одно, и тоже - пустота и тишина.
- Не скажи. Сигмикс, когда мы приблизились к планете и вынуждены были сесть на неё, записал в своей памяти кое-что «интересное».
- Вот к этому, «интересному», я и веду вас.
- И далеко ещё идти к твоему «интересному»? – поинтересовалась Мария.
- Не так, чтобы, но и не близко.
- Муж, не темни.
- Ну, хорошо, хорошо, - засмеялся Мигель. Через пару дней должны дойти. Лишь бы ветер не поднялся.
- Дай-то, бог! - согласилась она. И мечтательно проговорила: «Но так хочется прохлады».
Не через два дня, а лишь на четвёртые сутки они увидели далеко впереди, серую стену, тянувшуюся на много миль в обе стороны от их пути. На ней были видны оставшиеся в некоторых местах возвышения, очень напоминающие полуразрушенные крепостные башни. Но расстояние до них было ещё так велико, что рассмотреть подробности, не было никакой возможности.
- Давайте ускорим шаг, - поторопил Мигель. До темноты мы должны успеть добраться до стены. Переночуем снаружи, а исследованием займёмся следующим утром.
При свете высыпавших на небосклоне звёзд, усталые, с «гудевшими» от четырёхдневного путешествия ногами, они приблизились к вставшей перед ними громаде стены, теряющей границы в темноте.
Казалось бы, опустись они на землю и глаза моментально закроются в крепком сне, но ничего подобного не произошло. Прежде, чем уснуть, они ещё долго ворочались и вздыхали.
Наконец послышалось лёгкое посапывание, усталые путники уснули.
* * *
Разбудил их раздававшийся вокруг вой, похожий на вой диких собак. Быстро поднявшись с пончо, расстеленных на голой земле вместо матрасов, они были ошеломлены.
Вокруг их ночлега завывала и бесилась непогода. Не как на Голубой Планете – с ветром, дождём и пронзительным визгом, нет, путников окружал сплошной хаос кружащейся вокруг пыли.
И этот хаос пронизывали электрические разряды, похожие на молнии. Они били не вниз, к поверхности, а наоборот, вверх. Казалось, изнутри планеты каждое мгновение вырывались снопы слепящих глаза кинжалов. И эти «кинжалы», попав в круговерть пыли, вырастали, и приобретали вид кустарника, или деревьев с изогнутыми, искривлёнными неимоверной силой, ветвями.
Пыль забивала глаза, не давала дышать, а попав внутрь дыхательных путей, превращалась в тигра, царапающего своими когтями горло.
Такой пыльной бури они ещё ни разу не видели в своей жизни!
- Накройте головы пончо и ложитесь на землю, - стараясь перекрыть вой бури, закричал Мигель.
И показывая пример, накинул на себя пончо.
Окружавший лежащих на земле астронавтов вой и хаос продолжался не менее трёх часов. Но всё в природе, не оставаясь постоянным, меняется. Буря внезапно, без переходов, утихла, казалось, её вообще не было. Ветер перестал крутить пыль, электрические разряды, по всей видимости, истощились. Вокруг вновь наступила первозданная тишина.