Страница 38 из 98
Мигелю, вместе с Хуанитой, стоило больших усилий хоть немного успокоить обезумевшую от горя женщину, и оторвать её от покойника.
Подняв на руки рыдающую женщину, он вынес её в коридор, а Хуанита повела девушку. Горем убитые женщины, постоянно оглядывались. А девушка, еле передвигая ноги от слабости, поддерживаемая Хуанитой, медленно последовала за ними.
Пока они отсутствовали, Матео снял пушку и установил её напротив ворот. Он только ждал команды, чтобы приступить.
Когда появился Мигель с Хуанитой и две женщины он, пробормотав - «Я начинаю, закройте глаза» - направил яркий клинок лазерного луча в левый верхний угол ворот.
Зашипев, металл стал плавиться, и вниз потекла огненно-жёлтая струйка.
Ему пришлось провозиться не менее часа, пока смог сделать горизонтальный и вертикальный разрезы. Затем, с помощью Мигеля и Хуаниты он загрузил пушку назад в шлюпку, пробормотав - «На всякий случай, вдруг пригодится!» А потом, хмуро улыбнувшись, добавил: «Не хочу, чтобы пираты воспользовались нашим оружием, против нас же!»
Заработали ионные двигатели, и шлюпка, с пятью пассажирами на борту, двинулась на ворота. Первый натиск ворота выдержали, даже не шелохнувшись. При втором – вверху появился просвет в ладонь шириной. Увеличив тягу движителей, Матео прошептал еле слышно: «Помоги нам Солнечноликий Инти и Мама Килья!»
Шлюпка, всё увеличивала и увеличивала давление на ворота и…, они не выдержали – они со скрежетом прогнулись наружу, а затем, вывалившись из своего «гнезда», кувыркаясь, полетели вниз!
Ну, слава Инти! – послышался общий облегчённый вздох, когда они вылетели из пропасти, и шлюпка оказалась на поверхности астероида.
Матео посмотрел на Хуаниту, словно ожидая от неё похвалы, но жена лишь улыбнулась ему. Затем, повернувшись к Мигелю, спросил:
- Турикук, теперь куда?
Обе освобождённые ими женщины - мать и дочь, услышав обращённые к Мигелю слова, склонили головы.
- Благодарим вас, Ваше Сиятельство! – стала говорить с душевным волнением, только что потерявшая мужа женщина. Простите, что доставили Вам беспокойство! Когда мы прибудем домой, мы всем расскажем о Вашей доброте, а сами до конца жизни будем Вам благодарны! Если потребуется, мы с дочерью готовы отдать за Вас наши скромные жизни!
Мигель попытался прервать их славословие, но из этого ничего не получилось, и он, поняв, что их не остановить, повернулся к Матео и приказал ему посадить шлюпку где-нибудь в укромном месте. Затем, посмотрел на Хуаниту и строго приказал: «Ты же у нас медик, займись ими».
Когда шлюпка приземлилась на каком-то горном пятачке, Мигель вышел из неё и, отойдя подальше, пустил мысль на поиски Хосе. Через минуту он нашёл его.
Мозг Хосе был взбудоражен, в нём, наравне с ликованием, чувствовалось даже какое-то самолюбование!
Опять Хосе что-то натворил, решил Мигель, но задерживаться на этой мысли не стал.
Непроизвольно лоб его нахмурился, и он, сам не ожидая, строгим голосом спросил:
- Ты где?
Хосе, радостно, так радостно, что даже у Мигеля, непроизвольно, рот пополз в улыбке, ответил:
- Я с другой стороны астероида, а вы где?
Мигель не стал разъяснять, где они находятся, а только сухо ответил:
- Там, где нас высадил!
У Хосе, услышавшего в словах Мигеля резкость и недовольство, смех застыл на губах, и он коротко ответил:
- Есть!
Мигель, закончив телепатическую связь с Хосе, вернулся в шлюпку. Продолжая хмуриться, он, не отвечая на молчаливые вопросы спасённых женщин и Хуаниты с Матео, приказал механику возвращаться на корабль.
Матео, не проронив ни слова, запустил двигатели, и шлюпка медленно оторвалась от поверхности астероида.
Вскоре показался крейсер и, зависнув над ними, остановился. Матео подогнал шлюпку почти вплотную и, лавируя, загнал её в ангар.
Когда они вышли из шлюпки, то сразу оказались в объятиях Марии и детей.
Хосе, не чувствуя за собой никакой вины, всё же стоял несколько в стороне, и лишь обменялся крепким рукопожатием с Матео. А увидев укоризненный взгляд, брошенный на него тётей Хуанитой, вовсе стушевался.
Он не понимал, что такого он мог натворить, что даже тётя Хуанита на него сердится.
* * *
На следующий день все собрались в помещении для приёма пищи и культурного отдыха. Помещение было не очень большое, но достаточно удобное: посредине его был установлен стол из красного дерева, отполированный так, что в него можно было смотреться как в начищенную бронзовую пластину, а вокруг него восемь табуреток, из того же дерева; на стенах… пара чёрных досок с тщательно вырезанными сценами охоты на лосей; а у задней стены, во всю её длину, расположилась мягкая тахта.
Вот на ней и разместились женщины с детьми.
Спасённые, мать с дочерью, чисто вымытые, но очень худые, как говорят – «Одна кожа, да кости», с уложенными по-домашнему причёсками на головах, в нарядах, которые подарили им Мария и Хуанита, сидели между обнимавшими их хозяйками помещения. И, переводя взгляд с одного члена экипажа, на другого, ожидали вопросов.
Первый же вопрос, который возник в головах присутствующих, был – расскажите, кто вы, и как попали к пиратам?