Страница 13 из 98
Оба мужчины, увидев на лице женщины так ярко выраженное счастье, заулыбались.
Мигель давно не видел свою жену такой радостно-счастливой и в тоже время, такой прекрасной. Среди цветов и порхающих бабочек его жена, худенькая, стройная, в облегающей серебристо-серой униформе и счастливой улыбкой на губах, была так соблазнительно хороша, что будь он, художником…
Что бы он тогда сделал, домечтать не дал ему голос Хосе, позвавший Марию: «Вылазь сестрёнка из своего рая, пора продолжить путь!»
А жаль, вздохнул Мигель. Какую бы картину я написал – «Молодая женщина в море цветов». И, из груди его вырвался ещё один вздох.
Увиденные ими со стены красивые птицы, были далековато, и рассмотреть их вблизи не удалось, зато они услышали их «пение». Это было что-то невообразимо-грубое. Какой-то скрежет с визгом.
Как может сочетаться такой королевский вид с таким грубым голосом? – разом удивились путники. И не могли они уразуметь такого несоответствия внешней красоты, с несоответствующим этой красоте голосом. И решили они, что этих красивых птиц Инти наказал за что-то.
А Мария даже слегка обиделась по поводу их пения - «Надо же, как могут совмещаться красота внешняя с таким грубым, неприятным для слуха, голосом?» Такими словами высказала она свою обиду, и надула губы.
Время семимильными шагами отсчитывало свой путь. До видневшихся вдали пирамид было ещё далеко, но всё же с каждым сделанным шагом расстояние уменьшалось.
Вскоре усталые путники смогли рассмотреть необычной формы деревья. Издалека они были похожи на зелёные шары, треугольники, а некоторые из них походили на животных.
- Или я ошибаюсь, или…, но, вот та фигура очень напоминает мне крокодила, - показала рукой Мария на одно из деревьев.
- Пожалуй, ты права, - подтвердил её слова, Хосе.
А Мария продолжала: «Вот та фигура, посмотрите, точно похожа на распустившего крылья, кондора, а правее…. Это, что ещё за фигура? Раньше мне такие животные не встречались».
- И, правда, - удивлённо прошептал Хосе: туловище огромное, а ноги…. Мигель, посмотри какие толстые ноги…, они у него как брёвна. О Инти, а нос-то, а нос-то, какой длиннющий, до самой земли достаёт…, - и звонко рассмеялся.
- Ты, над чем, смеёшься? - спросила Мария.
- Над его хвостом. Посмотри на него – короткий и тонкий какой…, как у кабанчика, - опять засмеялся Хосе.
- А вот ту фигуру я узнаю, - принял участие в разгадывании фигур, Мигель.
Мария и Хосе заинтересованно повернулись в его сторону - «покажи!», словно сговорившись, в унисон попросили они.
- Смотрите в самый конец насаждений. Видите?.. Толстое туловище, короткие толстые ноги, как чурбачки, и голова с рогом на носу…
- Вижу! Вижу! - первой нашла фигуру Мария, и захлопала в ладоши. А, как его зовут?
- Носорог.
- Но-со-рог?
- Ну, да. Видишь, у него на носу рог растёт? Вот поэтому его и назвали носорогом.
Так, за разговором, они незаметно прошли ещё милю, и вступили на ровную, посыпанную коричневым песком дорожку, и…, остановились, поражённые.
Перед их взором предстал искусно созданный пейзаж: расходящиеся в разных направлениях и посыпанные разноцветным песком, дорожки; небольшой пруд, берега которого были облицованы ровно пригнанными каменными плитками серого цвета и окружённый аккуратно подстриженными деревьями.
Для спуска в воду по четырём его сторонам были устроены выложенные гранитными плитами, ступени…. И везде – невысокий травяной покров. Казалось, его специально подстригали ножницами.
Увиденная панорама ласкала взор, а пруд манил к себе прозрачной водой. Ну как было устоять перед гипнотическим притяжением прохлады и свежести исходящей от пруда.
И вспотевшие, грязные, уставшие от долгой дороги путники, бросились к пруду.
Оставшись на берегу охранять плескавшихся в пруду сестру и зятя, Хосе страшно им завидовал, и нет-нет, да поторапливал: «Ну, чего вы там застряли? Вылазьте из воды, я тоже хочу искупаться!», и обиженно простирал к ним руки. .
В ответ лишь раздавался плеск и радостный голос сестры, отвечавшей на какую-то шутку Мигеля.
Подождав ещё минут тридцать и, не выдержав искушения, Хосе прошептал: «Так будет продолжаться до бесконечности. Я, что, рыжий? Так и буду сидеть на берегу и ждать?», и стал быстро снимать с себя одежду.
- Эй, подожди! - тут же раздался голос Марии. Отвернись! Мы выходим.
Надо было мне давно начать раздеваться, хитро улыбнувшись, подумал Хосе. И, чего я так долго ждал? Давно бы уже в воде бултыхался.
* * *
…Как мы и решили, так и поступим, - подытожил Мигель серьёзный разговор, когда они собрались после освежившего их купания. Ночуем под деревом. Охранять будем по очереди. Итак, кто первый заступит на дежурство?
- Я! - подняла руку Мария.
- Хорошо. Значит, через четыре часа тебя сменит Хосе, а я сменю его. Оружие из рук не выпускай, и в случае…. При любой возникшей опасности или странности – сразу буди меня. Поняла?
- Слушаю и повинуюсь, Турикук! – произнесла Мария, и шутливо встав на колени, поклонилась.
- Ну, ты даёшь сестрёнка, - хохотнув, с улыбкой произнёс Хосе, а затем, посерьёзнев, обратился к Мигелю: «Ты не расскажешь нам, что это за крыша такая, невидимая, над нашими головами? Ни одной опоры, сама ремонтируется…, и что интересно – прочная»