Страница 21 из 87
–Четырнадцатого февраля, – мило улыбнулась она и отпрянула, когда я разразилась истерическим смехом.
Я все смеялась и не могла остановиться, а она поднялась, бросила несколько купюр на стол и уверенным шагом вышла из ресторана. Я пошла вслед за ней, забрала свой пуховик из гардероба, а смех все бурлил в груди, я ловила недоуменные взгляды прохожих, но мне было уже все равно. Эльзы в коридорах я не увидела, пошатываясь, вышла из торгового центра и зажмурилась от беспощадно ослепительного солнца. Вино все ещё бродило в крови, толкая на безрассудные поступки. Я решила съездить к себе, подняться в свою квартиру, забрать своё самое сексуальное бельё и устроить Адаму такую ночь, которую он не сможет забыть в объятьях своей холодной Эльзы.
Я шла пешком, забыв, что можно вызвать такси или хотя бы сесть в троллейбус, и думала, что мой Адам, мой падший ангел, мужчина-загадка оказался простым кобелем и нет никакой тайны, никакой интриги, просто я шлюха, а он устроил себе затяжной мальчишник. Думалось – не поплакать ли, но плакать не хотелось. Хотелось смеяться и пить вино.
В моей квартирке было сумрачно и пахло пылью, словно здесь не жил никто ни какую-то неделю, а годы и годы. Я набрала белья, как и планировала, открыла бутылку вина. Сейчас в ней была уже половина. Начинались ранние зимние сумерки, я так и не включила свет и бродила теперь по квартире с полупустой бутылкой, сумкой полной кружевного белья и разбитым сердцем. Я вдруг вспомнила о духах с афродизиаками, которые я купила пару лет назад, но так и не использовала. Коробочка валялась в кладовке на полке с множеством пустых флакончиков, старых засохших красок и измочаленных кисточек. Я щелкнула включателем, загорелась лампочка под потолком кладовки. Дверь мягко захлопнулась, я осталась в крошечной комнатке, пахнущей растворителем для краски, гуашью и пустыми надеждами. Коробочка, уже покрытая пылью, так и не вскрытая лежала там же, где я её оставила. Я обтерла её старым полотенцем и отправила в сумку. Отхлебнула вина и собралась было убираться восвояси, когда хлопнула входная дверь моей квартиры.
На мгновение я решила, что это галлюцинация, но тем не менее сразу же выключила свет. Мгновение паники, и я влезла в угол, заставленный холстами в рамках. Казалось, они ужасающей грохотали, я чуть не заплакала от страха. Тут же подумала – а вдруг это Адам? Просто ищет меня… Но разве стал бы он красться в тишине моей квартиры? Я слышала, как включился свет, увидела желтую полоску, прокравшуюся под дверь, за которой я пряталась.
–Ее здесь нет, – прозвучал незнакомый мужской голос. – Да, двадцать минут назад прошла, Ярик видел, позвонил. Да я откуда знаю? И куда она пропала, я тоже не знаю.
Мужчина был раздражен. Он прошёл в комнату, открыл шкафы, возможно, заглянул под кровать. Я могла лишь догадываться, что он там делает. Раздался тихий скрип, полоска света раздалась, а затем он и вовсе затопил кладовку. Я зажмурила глаза и попробовала мысленно молиться, но в голову влезла какая-то фигня. Например, что, если меня сегодня убьют, мама будет очень недовольна, когда результаты вскрытия покажут, что дочь была значительно навеселе. Зато порадовалась, что на мне новые, только вот купленные аккуратные трусики, не будет стыдно перед патологоанатомом…Тьфу, если я буду мертвая, не все ли равно мне будет?
Мужчина стоял на пороге и смотрел в глубь кладовки, я сидела, скрючившись за ненадежным прикрытием из нескольких тонких холстин, и не смела открыть глаза. Затем, вечность спустя, дверь закрылась, а ещё через несколько минут хлопнула и входная. Он ушёл? Или быть может это обманный маневр? Я ждала ещё долго. Столько, что допила вино, достигнув стадии безрассудной храбрости. Откинула холсты, они с грохотом упали, и, покачиваясь, поднялась. Нужно уходить. Какой-то Ярик видел, как я пришла. Значит, может увидеть, как уйду. Я сбросила пуховик и джинсы, надела капронки, свою нелюбимую короткую дубленку и ботфорты на шпильках. Теперь я больше на проститутку похожа, жаль, зелёная вязаная шапка несколько портит впечатление. Ушла из дома, усилием воли заставляя себя не оборачивается каждое мгновение, ища взглядом преследователей, а завернув наконец за угол, не выдержала и побежала, нелепо взмахивая ногами – высокие каблуки норовили провалиться в снег. Пора было остановиться, в боку кололо, воздуха не хватало, не держали ноги, но не бежать было страшно. Не знаю, сколько я бежала, когда силы оставили, я просто рухнула в снег лицом. Он таял на коже, немного отрезвив, уменьшив страх. Я села в снегу и огляделась – лишь незнакомые здания вокруг.
–Вы не скажете, где я нахожусь? – спросила я у женщины, спешащей по своим делам.
–Такая молодая, а уже пьянь, – проворчала она удаляясь.
–Тебе сложно сказать? – крикнула я из сугроба в её спину. – Я многого прошу?
Она обернулась и окинула меня презрительным взглядом. Я не стушевалась, во мне бурлил алкоголь напополам с адреналином, и пусть меня не держали ноги, но в этот момент я не боялась, пожалуй, ничего в мире.
–Ну да, я сижу в снегу, – согласилась я. – И немножко пьяна. Но я же не прошу забрать меня к себе домой. А просто сказать мне адрес. Хотя вот я сама на новый год, например…
–Можайского, – не дослушала мою историю тётка. – Остановка вон за тем ларьком.
–Спасибо, – поблагодарила я, и, собрав конечности в кучу, встала на четвереньки.
А затем и вовсе изобразила человека прямоходящего. Коленки ещё чуть дрожали, но нести меня вперёд не отказались. Остановка была там же, где и обещано, дребезжащая маршрутка довезла меня до пригородного вокзала. В круглосуточном магазине я купила три бутылки пива и зачем-то кусок сыра и два яблока.