Страница 62 из 85
- Нет, Сереж, спасибо. Пока нет. Я лучше еще посплю.
Она выслушала тираду о том, что «если что-то понадобится, сразу звони, я приеду, помогу», поблагодарила, а потом сунула телефон на тумбочку, с головой укрылась одеялом и снова уснула. Сейчас лучше побыть одной и подождать, пока свежие раны хоть немного затянутся.
Уже который день Карина просыпалась не по будильнику. Просто лежала с закрытыми глазами, ожидая, пока сон окончательно испарится и растает. Потом нехотя поднималась, шла на кухню, пила лекарство, зачем-то готовила себе завтрак, принималась что-то делать.
Ее квартира, обставленная старыми вещами и всегда начисто убранная постепенно стала похожа на обитель неряшливого холостяка. Сил на то, чтобы приводить все в порядок не было. Да и незачем было наводить чистоту. Для кого? Карине больше не грозили на придирчивый взгляд Артура, ни замечания свекрови, ни жалобы врачей на то, что «ребенку нужна кристальная чистота».
Спустя несколько дней добровольного затворничества Карина вдруг с облегчением поняла, что теперь-то впервые в жизни никому ничего не должна. У нее не было работы — в издательстве девушка взяла отпуск на неопределенное время - не было семьи, не было даже домашних животных и, само собой, не было риска обмануть чьи-то ожидания. Карина впервые за тридцать лет могла проснуться и просто лежать глядя в потолок весь день. Такой роскоши она себе еще никогда не позволяла. Разве не здорово просыпаться и понимать, что ты никому ничего не должна? Что даже расчесывать свалявшиеся за ночь волосы и накладывать макияж теперь необязательно. Все равно всем плевать и никто не увидит.
Но надолго оставаться одной в тишине и покое все равно не получалось. Каждый день звонил Женька. Иногда даже приезжал. Помогал — привозил лекарства. Пару раз ему даже удалось вытащить Карину в магазин за продуктами. И только.
Правда еще одной проблемой стал Серега. Он никак не мог оставить Карину в покое и все время напоминал о том, что она должна подать на Артура в суд. Девушке казалось, что, если бы он говорил об этом реже, она давно бы так и сделала.
Дважды Карина все же добровольно вышла из квартиры и даже привела себя в относительный порядок. Когда наставало время идти к врачу на осмотр. У того был очень оптимистичный прогноз. Он уверял, что выздоровление идет семимильными шагами и, если тенденция сохранится, через недельку можно будет возобновить половую активность. У Карины эти слова вызвали только истерический смешок и пару едких фраз о том, что эту активность она вряд ли возобновит в ближайшие сто двадцать лет.
- Не стоит замуровывать себя в четырех стенах, - не растерялся врач. - Жизнь не кончилась, если вы не заметили.
Карина вяло улыбнулась, перевела взгляд на календарь, висящий на стене, и замерла с открытым ртом. Она хотел снова съязвить, но вдруг поняла, сколько времени прошло.
Три недели! С ума сойти! Целых три недели она лежала в постели, почти не выходя из дома. Целых три недели, за которые успела пройти курс лечения. Недели, за которые растаял снег и слишком потеплело для той куртки, которую она надела. А еще три недели, в которые Артур получал свою порцию денег и славы от книги. Которую продавал. От ее книги!
- Спасибо вам, доктор, - ошеломленно проговорила Карина и вышла из кабинета врача.
Уже дома, собравшись с мыслями, она наконец взяла в руки телефон и хотела было позвонить Сергею, но в последний момент передумала.
Да, у нее есть свидетель. Иван Фомич в литературных кругах настоящий авторитет и его послушают. Но как сказать ему, что текст, который он лично редактировал, который привел его в такой восторг, теперь издан под именем Артура? Как Карина скажет все это старику?
Девушка отложила телефон в сторону и решила дать себе еще один день. Чтобы просто все обдумать и подобрать слова.
Карина думала, что все случившееся с ней страшно. Нет, страшно то, что следовала за этим. Страшно было говорить близкому человеку тяжелые слова. Страшно думать о том, что ей придется увидеть Артура в зале суда по другую сторону.
На следующее утро Карина проснулась от настойчивого телефонного звонка. Сотовый разрывался снова и снова, не желая замолкать.
- Да, кто это? - сонно протянула девушка, прикладывая аппарат к уху.
- Карина? Карина, это я, Лариса. Лариса Арсеньева, помнишь?
- Лариса...Да. Что-то случилось?
Карина редко виделась с Ларисой. Та была женщиной чуть за сорок, вернувшая девичью фамилию после двух разводов, немного располневшая и вечно думающая только о своих детях. Лариса всегда носила нелепые пиджаки и юбки средней длины — самой неудобной и старящей ее на десяток лет.
- Мне нужна твоя помощь, Карина, - в голосе женщины слышались слезы.
- Да что произошло? - Карина никак не могла проснуться.
Иногда они с Ларисой встречались дома у Фомича — в основном по праздникам. Его родная племянница была не слишком-то общительна, но к Карине относилась хорошо, была благодарна за заботу о ее старике.
- Карина, я сейчас в больнице. Я такая дура, Карина...Если бы ты знала, - в трубке Лариса горестно застонала. - Но ведь кто же знал, что все так будет? Я и подумать не могла!
- Что случилось? Что-то с Фомичом? - Карина уже вскочила на ноги и стояла возле кровати, запустив свободную руку в волосы.
- Его по скорой увезли час назад. С инсультом. Врач говорит, все вовремя, опасность миновала, но я так боюсь, Карина. Ведь это все из-за меня случилось. Знаешь, я его порадовать хотела, в гости собиралась. Потом увидела эту книгу и решила купить. Откуда же я знала? Откуда?