Я выбираю...

— Елизавета Игоревна, букет. Евгений Львович велел передать.

— Спасибо, Никит, — с благодарностью улыбнулась я охраннику, который вот уже не один год был правой рукой Сгорского. Я его не заметила в числе наших сопровождающих, значит, он уже был здесь, когда мы приехали. Наверное, поэтому мы так спокойно передвигались по территории, тут все уже до нас проверили. А те пять человек, что шли вокруг нас были просто как элемент «декора», чтобы все знали, кто приехал. Ох, уж, это общественное положение, которое обязывает.

Бодлер издал недовольный звук из-за появления второго букета, видимо воспринял это как личный вызов, но говорить что-либо по этому поводу не стал. А вот я не удержалась:

— Вот видишь, Евгений Львович того же мнения. Хоть кто-то здесь думает о приличиях…

— Я тебе потом расскажу, о чем думает старый лис.

К счастью мы уже дошли до банкетного зала. Охрана открыла перед нами двери, а я притормозила у порога и поправила Бодлеру галстук.

— Димка, не дуйся. Так, правда, будет лучше. К тому же, это не наш с тобой день. Давай, не будем портить Егору с Леной праздник. Лучше улыбнись так, как ты это умеешь.

— Лизааа… — не знаю, что он мне хотел этим сказать, наверное, что-то вроде: «И откуда ты свалилась мне на голову». Меня пропустили вперед, и мы прошли через холл, очутившись в огромном и просторном зале, где потолок с помощью белой ткани был превращен в воздушный купол, повсюду были цветы, хрусталь и кружево, слышалась музыка и разговоры. Всё было обставлено с шиком, но без излишеств. Люди сидели за столами, ели, пили, шутили, смеялись. В общем, делали всё то, что должны делать на хорошей свадьбе. Обстановка мне понравилась (дизайнеры постарались на славу), атмосфера тоже казалось благоприятной. Я оглянулась в поисках жениха и невесты, но первым увидела Максима Реброва (своего друга и начальника в одном лице) и махнула ему рукой. Друг и начальник стоял в противоположной от нас части зала и разговаривал с незнакомыми мне людьми. Глядя на Макса сразу можно было понять, что разговор его утомил, поэтому заметив нас, он с готовностью распрощался со своими собеседниками и с очевидным энтузиазмом направился в нашу сторону. Но дойти до нас он не успел, так как вдруг в микрофон на весь зал раздался восторженный голос:

— Кажется у нас прибавление! Вы только посмотрите, кто к нам приехал!

И, конечно же, весь зал уставился на нас с Димкой. От недовольства я даже остановилась, а Бодлер сзади налетел на меня. Так мы и встали, вдвоем с цветами посреди зала (охрана к тому моменту осталась где-то возле входа). Было опять неловко от того, что все принялись смотреть на нас, ко всему прочему перед нами возник человек в фиолетовом костюме и микрофоном в руках.

— Кто же это к нам приехал? Должно быть, гости жданые, но запоздалые! Надо срочно налить им штрафную рюмочку! Но, давайте, сначала познакомимся! Расскажите нам, кто вы и кем вы приходитесь нашим молодоженам? — тамада проговорил это всё нараспев и сунул мне микрофон под нос. Ох, предлагала же я Егору найти им хорошего ведущего, но Ленины родители настояли на том, что эта составляющая свадьбы останется за ними. Был у них в дальних родственниках «замечательный специалист». А я вот не проконтролировала, оставив на откуп чужим людям. Видимо зря. С возмущением глянула на человека в фиолетовом, но тот совсем иначе понял мой взгляд.

— Ну же красавица, не стесняйтесь. Как вас зовут? — продолжал он.

— Елизавета, — всё-таки представилась я. К этому моменту Макс, идущий к нам, успел перехватить официанта со штрафными рюмками.

— Здравствуйте, Лизонька! Расскажите же нам скорей, с чьей вы стороны? Жениха или невесты?

— Жениха, — я честно старалась не реагировать на чужую фамильярность.

Зато нашла взглядом Егора Самойлова, который растянул губы в виноватой улыбке, Лена стояла рядом и тоже выглядела порядком смущенно. Зато вот Маринка, которая была там же, покрутила пальцем у виска. Я дернула плечом, заставляя себя расслабиться, не хватало ещё людям портить свадьбу своим снобизмом. Разве Бодлера сзади что-то смущает? Не смущает — я прям чувствовала затылком, как ситуация его забавляет.

— И кем вы приходитесь жениху? — елейным голосом продолжал мой мучитель.

Я наконец-то улыбнулась тамаде:

— Матерью.

В зале наступила гробовая тишина. Во-первых, Егор был сиротой, и из этого не делалось тайны. Во-вторых, я на свои тридцать-то выглядела с натяжкой, где уж мне было иметь двадцати пятилетнего сына? Зато Егорка сразу же расслабился, хоть Лена пока и посматривала на него с беспокойством. Не знала, как правильно реагировать. С разных сторон послышались смешки — это гости со стороны жениха начали входить во вкус сложившейся ситуации.

Зато тамада, Федор (это я, наконец-то, вспомнила имя из свадебной сметы), выглядел достаточно обескураженным. Видимо понял, что я шучу, но воспринял это как издевательство над собой. Поэтому вопросы для меня закончились, и он с обиженным видом обратился к Бодлеру, у которого всё происходящее вызывало явный восторг.

— А вы?

— Можете меня звать Димочкой. И я видимо отец жениха, — объявил Бодлер, с прищуром поглядел на Егора и театральным голосом объявил: — Сын, пришло время сказать тебе правду. Ты приемный!

Тут уже все кто был в теме, засмеялись в голос, и всеобщее напряжение стало спадать. К тому же рядом с нами появился Артур, который приобнял Федора и увел того подальше, попутно объясняя ему кто мы такие и как себя с нами нужно вести. Тут уже подошёл Макс и поцеловал меня в щёку, а после пожал руку Бодлеру.

— Вы как всегда умеете эффектно появляться.

— Макс, мы за ЭТО платим? — мой внутренний сноб наконец-то взял вверх.

— Платим, платим. Но ты не переживай, к концу праздника мы его перевоспитаем. По крайней мере говорить в стихотворной форме он уже перестал.

Мы направились в сторону новоиспеченной семьи Самойловых. Бодлер принялся поздравлять Лену, дарить ей цветы и восхвалять ее неземную красоту. Та, конечно же, залилась кокетливым румянцем, по-другому женщины реагировать на «Димочку» не умели. Я же обняла Егора, хотела извиниться, но тот только посильнее стиснул меня в своих объятиях. И я решила, что все в порядке. Странная штука жизнь, я практически пропускаю одно из самых важных событий в его жизни, с высокомерным видом реагирую на безобидное недоразумение, а виноватым себя чувствует Егор. Может быть, мне и вправду его усыновить?

Бодлер наконец-то отлип от Лены и переключился на Самойлова:

— Ну что, наш мальчик наконец-то стал мужчиной?

— Более чем… — усмехнулся Егор. Возможно, ещё пару лет назад он залился бы краской от таких слов. А вот сегодня смотрит с твердостью на Бодлера, да так, что тот не стал продолжать тему и подначивать его в присутствие молодой жены. А ведь мог, любил, практиковал. Это только я сегодня одна бледнею и краснею за всех. Я тоже обняла Лену:

— Поздравляю тебя, красавица! Будьте счастливы! И простите нас за… опоздание.

Новоиспеченная Самойлова благосклонно приняла от меня букет цветов:

— Спасибо, Лиз, спасибо. Жаль, конечно, что вы саму церемонию пропустили, но ведь главное, что вы здесь?

Лена мне улыбалась, но в ее словах тонко ощущался упрек. Захотелось театрально закатить глаза, но я решила, что она сегодня невеста и имеет право обижаться на нас, мы ведь действительно опоздали и заставили всех немного поднапрячься. На моё счастье появился Андрей, который повис на мне сзади с криками:

— Мама, мама, Илюша приехала.

Андрей был семилетним сыном Макса, а по совместительству моим крестником. Так что ему можно было всё, даже висеть на мне и болтать ногами, оставляя следы на платье.

— Андрей, прекрати немедленно. Отстань от тети Лизы, — грозным тоном отчитала сына Кристина Реброва, появившаяся вслед за ребенком. Жена у Максима была замечательная, невысокая и миниатюрная. Что вовсе не умоляло ее боевого характера — когда было надо, она могла построить любого.

Ребров-младший всё-таки перестал болтаться на мне и просто прижался к моему боку, а я погладила его по голове.