Страница 9 из 15
Элизабет поспешила к ним – к любезному мистеру Веллингтону и постоянно мрачному мистеру Рахпуту – и быстро поздоровалась с каждым.
– Ваши супруги снова сопровождают вас? – спросила девочка, изучая собранную картинку. Прогресс был значительным – паззл был собран уже на две трети.
– С нами, да, – ответил мистер Веллингтон. – Мы здесь уже третий раз с тех пор, как познакомились с тобой.
– А вы хорошо продвинулись! – с важным видом отметила Элизабет.
Образец картинки, которую они собирали, был представлен на огромной коробке, в которой раньше лежали фрагменты. Это был прекрасный монастырь в Гималаях, в котором когда-то жил Нестор Фоллс.
Мистер Рахпут вздохнул:
– Но впереди ещё большой путь. Многие, многие дни в трудах ожидают нас. Тёмные дни. Дни проб и ошибок.
Норбридж, Джексон, Леона и Фредди подошли к столу с паззлом.
– О, не расстраивайтесь, мистер Рахпут, – сказала Леона. – Радуйтесь достигнутому успеху!
Фредди тронул Элизабет за локоть и шепнул:
– Как и раньше, они думают только о своём паззле!
Тем временем девочка внимательно смотрела на разрозненные фрагменты головоломки. В ней зашевелилось что-то похожее на ощущение. Это состояние возникало всегда, когда она помогала мистеру Веллингтону с мистером Рахпутом, и она привыкла к этому ощущению. Казалось, её острый мозг внезапно и совершенно иррационально выбирал правильный фрагмент, помещая его в нужное место, словно что-то управляло её глазами и руками. Сейчас, глядя на картинку, девочка чувствовала, что её буквально потянуло к маленькой детальке на краю стола.
– Элизабет? – позвал Фредди.
– Она взяла след! – взмахнул руками мистер Рахпут с редким для него энтузиазмом. – Подумайте только! Она взяла след!
– Мы уже неоднократно видели на её лице это выражение! – торжественно отметил мистер Веллингтон.
Элизабет, следуя интуиции, медленно взяла ещё один элемент со стола, покрутила его в руке и подвинула через стол к собранному фрагменту неба в верхнем правом углу.
– Колоссально! – выдохнул мистер Веллингтон.
– Юная леди в одно мгновение удвоила наши достижения за целый вечер! – вздохнул мистер Рахпут.
– Как ты это делаешь? – спросил Фредди.
Внезапное ощущение растаяло. Элизабет посмотрела на то место, куда установила ещё одну деталь, и пожала плечами.
– Я не знаю, – сказала она, и это была неправда. – Жду не дождусь, когда мы соберём всю картину.
Мистер Веллингтон тихо рассмеялся.
– Мы тоже ждём, да!
– Почему бы вам обоим не пойти куда-нибудь, чтобы поболтать вволю? – спросила Леона, глядя на Фредди и Элизабет. И повернулась к Норбриджу: – Уверена, у твоего дедушки очень много важных дел.
Норбридж погрозил ей пальцем:
– Кажется, я только что услышал, как книги в библиотеке зовут тебя. – Он повернулся к Элизабет. – В самом деле, почему бы тебе не пойти отдохнуть вместе со знаменитым изобретателем? Мы отнесём твои вещи в комнату.
Он повернул голову к стойке регистрации, поднял руку, и к нему тотчас же подбежал посыльный. Элизабет узнала его – это был Сэмпсон, худой молодой человек лет двадцати с не очень ровными зубами, который в прошлом году проявлял к ней неизменное дружелюбие.
– Рад снова видеть тебя, Элизабет! – почтительно кивнул Сэмпсон. – И теперь, знаменитая и почтенная, законная и полноправная представительница семьи Фоллсов останется здесь навсегда!
Все засмеялись, а Сэмпсон поджал губы.
– Я тоже рада тебя видеть! – просияла Элизабет.
– Пожалуйста, наш подающий большие надежды поэт, отнеси её багаж в номер 213, – попросил Норбридж.
Сэмпсон качнул на руке рюкзак Элизабет, словно оценивая его вес, затем помахал рукой и ушёл. Мистер Веллингтон и мистер Рахпут вернулись к своему паззлу.
– Что это? – спросила Элизабет, указывая на огромную диораму в углу, размером не меньше 10 квадратных футов[3]. Со всех четырёх сторон у неё были стены, сделанные из толстого стекла. Внутри находилась модель маленького городка, с крошечными зданиями, деревьями, холмами и мостиками. Всё это было смонтировано на столе и покрыто искусственным снегом. При таких размерах Элизабет не могла не заметить её в прошлом году, соответственно, год назад этой диорамы здесь не было.
– Тебе надо на это посмотреть! – сказал Фредди и побежал к городку под стеклом, а все остальные пошли за ним.
– Это подарок Хавьера Визерса, – с гордостью сказал Норбридж. – Возможно, величайшего мастера по миниатюрным фигуркам и ландшафтам, которого когда-либо видел свет. Давным-давно он останавливался в «Зимнем доме» и всё хотел порадовать нас одной из своих работ.
Элизабет, Норбридж, Фредди и Леона стояли перед диорамой, которая была размещена в точности под табличкой, повествующей, что на этом самом месте эрцгерцог Леопольд Фердинад Протц сделал предложение – которое было принято – Линетте д’Орей, величайшей оперной певице своего века. Под стеклом был воссоздан самый замечательный и реалистичный миниатюрный город, какой только могла вообразить Элизабет, каждая деталь которого – отделка домов, расположение ветвей деревьев, блеск льда на реке – были так похожи на настоящие, словно реальный город уменьшили и поставили перед ней.
– Покажи ей, что тут особенно любопытно, – попросила Леона Фредди, и он опустил руку на маленькую синюю точку на стекле. В ту же секунду поезд начал двигаться по рельсам, которые проходили через городок.
– А ты запусти второй, Элизабет, – сказал Фредди, кивая на другую синюю точку на стекле прямо перед ней.
Когда девочка дотронулась до неё, по мосту, соединяющему два холма за городком, тотчас заскользил второй поезд.
– Как здорово! – воскликнула Элизабет.
Она убирала руку с кнопки и снова возвращала её, заставляя поезд то останавливаться, то двигаться вперёд.
– Вы можете играть с диорамой, когда хотите, – сказал Норбридж. – А теперь почему бы вам не использовать оставшееся время и не посмотреть, что ещё появилось здесь нового? Да, Элизабет, если я вдруг не смогу увидеться с тобой сегодня вечером, то непременно найду тебя завтра утром или в обед.
– Понимаю, – сказала Элизабет, не сводя глаз со своего поезда, который въезжал в длинный туннель.
– Эй, я могу тебе показать, над чем работаю сейчас! – значительно произнёс Фредди. Он снял руку со стекла, Элизабет сделала то же самое, и, помахав всем на прощание, мальчик и девочка покинули фойе.
– Теперь ты будешь здесь жить! – постоянно повторял Фредди, пока они шли. – Не могу поверить!
Они проходили по коридору, стены которого были увешаны чёрно-белыми фотографиями из истории первых дней «Зимнего дома»: лесорубы среди деревьев, альпинисты, покоряющие вершины окрестных гор, разные знаменитости и политики, которые останавливались в отеле на протяжении многих лет. Элизабет ещё в прошлый приезд с удовольствием рассматривала эти снимки. У неё возникла связь с историей места, над которым время было бессильно, и ей нравилось это чувство.
– И я не могу поверить, – призналась Элизабет. – Это Норбридж всё устроил. Он только сегодня мне рассказал.
Ей ужасно хотелось побольше поговорить об этом, но нехорошо было думать только о себе и своих интересах – Фредди любил «Зимний дом» не меньше, чем она.
– Теперь тебе здесь больше нравится, чем когда ты приезжал вместе с родителями? – спросила Элизабет, желая сменить тему.
Фредди в четвёртый раз приезжал на Рождество в «Зимний дом», в прежние годы его родители – весьма состоятельные люди – отправляли его туда на каникулы одного, усиливая убеждённость мальчика в том, что они его не любят. Но в этом году он планировал приехать вместе с ними. Элизабет знала об этом, потому что весь год они с Фредди переписывались по электронной почте, хотя у девочки было не так много возможности получить доступ к компьютеру. Ей удавалось только дважды в месяц – в первый и третий понедельник – всего лишь по часу, вместо обеда, пользоваться компьютером в школьной библиотеке, и каждый раз она спешила посмотреть письма от Фредди, чтобы ничего не пропустить и успеть на них ответить. Они обсуждали прошлые события в «Зимнем доме», школьную жизнь и многое другое. Элизабет знала: хоть Фредди и волновался, что родители вмешиваются в его жизнь в «его» отеле, он всё-таки был рад, что они проведут рождественские праздники вместе.
3
10 квадратных футов ~ 0,93 квадратных метра.