Страница 22 из 37
- Это просто предсвадебный мандраж, - по-доброму улыбается мама и касается моей щеки, заставляя вздрогнуть. – Это пройдёт. Всё хорошо, девочка моя. Ты же любишь Тома, а он любит тебя. У вас будет замечательная свадьба…
- Я изменила ему. – Слова будто камни, что ухают с огромной высоты, разбиваясь о гладкую поверхность моих натянутых нерв. Слишком громко. И эффект тоже вышел ошеломляющим. Слишком.
- Скажи, что ты сейчас пошутила, - тихий голос мамы колоколом звенит в ушах.
Отрицательно качаю головой. И больше не могу себя сдерживать. Выдаю все как на духу: и про то, что это вышло по-пьяне, и про то, из-за чего вообще это случилось, и даже про то, что испытала оргазм, чего с Томом случалось крайне редко. Единственное, о чем умалчиваю: личность Ника, и что это продолжается до сих пор.
Мама слушает с каменным выражением лица, не перебивает, но я чувствую, как сгущаются тучи надо мною.
Замолкаю и выжидательно смотрю на самого близкого и родного человека. Я пойму и приму ее осуждение и даже злость. Единственное, чего я очень боюсь - увидеть разочарование на ее лице. Но пока она молча переваривает полученную информацию. И эта тишина давит на меня. Я уже хочу, чтобы она хоть что-то сказала, да хотя бы накричала на меня, в конце концов!
Но вместо этого мама задает безжизненным голосом один единственный вопрос:
- Том знает?
- Нет.
И снова молчание.
- Мама, ну скажи хоть что-нибудь. - Все же не выдерживаю. И упавшим голосом добавляю: - Ты меня презираешь?
- Ты что такое вообще говоришь? - Тут же вскидывается она, но почти сразу остывает: - просто это все слишком неожиданно...
О да, точно. Как рояль на голову.
- Слушай, Лекси, дорогая, - осторожно начинает мама, подбирая слова, - каждый из нас совершает ошибки. Главное, нужно вынести из них урок. Ведь любая ошибка нас чему-то учит...
- И чему же научила меня эта "ошибка"? - спрашиваю с горькой иронией.
- Что нужно поговорить с Томом по поводу вашей сексуальной жизни. Начистоту. Выявить проблемы и решить их. Может, даже записаться к сексопатологу...
Как же мне хочется рассмеяться в ответ. Ведь это же до глупости смешно. Если бы не было так горько.
- Вместе вы справитесь. - Мама внимательно следит за моей реакцией. Да, слишком хорошо она меня знает.
- А что делать конкретно мне? - я уже не скрываю усмешку, искривившую мои губы.
- Забыть. И жить дальше. Только с Томом поговори о том, что я тебе сказала. Ладно?
- Ладно. - Слово горчит на языке, заставляя поморщиться. И от мамы это не укрывается.
- Ты что, больше не любишь Тома? - изумленно выдыхает она, едва не схватившись за сердце.
Теперь настает моя очередь ощетиниваться:
- С чего ты взяла? Я люблю Тома, просто...
- Что «просто»?
- Просто чувство вины давит на меня. Я презираю себя, но ничего не могу с этим поделать.
- А ты не думай об этом. Это случилось давно и всего один раз, так что не стоит себя накручивать.
Если бы она знала, то, наверное, не так говорила бы. Но ей не нужно знать. Поэтому я ограничиваюсь всего лишь одним искренним:
- Спасибо.
На меня ещё долго глядят с особой внимательностью, а потом просто обнимают.
Эх, мамочка, какая же всё-таки у тебя дочь… плохая. Прости за это.
***
Мама уезжает за день до окончания своего отпуска. Всё это время мы проводим вместе, но тему моей измены больше не поднимаем. Наоборот, мама всячески опекает меня, старается отвлечь. А мне от этого только тошно. Но я упрямо молчу и улыбаюсь, давая понять, что её «методы» работают. Вот только мама меня слишком хорошо знает.
- Надеюсь, ты больше не совершишь никакую глупость, - настороженно говорит мне она в день отъезда. – Милая?
- Хорошо, мама. Обещаю.
Глупое обещание. Невыполнимое. А может, всё же стоит попытаться его исполнить?
Оставшееся время до приезда Тома я всеми силами избегаю Ника. В принципе, он тоже не рвётся общаться со мной. Ни звонков, ни смсок от него за это время не поступало. Хотя я помню про ключ. Но я всё же надеюсь, что он нигде не «всплывет».
Но зря я переживала. Ключ вернулся в день, когда я собиралась в аэропорт, чтобы встретить Тома. Его принёс в конверте посыльный. И больше ничего. Ни записки, ни подписи. Только железяка. Холодная и равнодушная к моим внутренним терзаниям, которые вновь подняли голову.
Сжала в руке ключ так, что побелели костяшки пальцев. Забыть. Нужно всего лишь забыть.