Молочник

— Добро пожаловать в Хогвартс! — произнёс он. — Начнём же наш банкет!

Дамблдор сел на свое место. Зал разразился радостными криками и аплодисментами. Я сам был готов рукоплескать, ведь речь старца сопровождалась небывалыми спецэффектами, которые придутся по сердцу оголодавшим людям. Стоявшие на столе до этого момента пустые тарелки оказались доверху наполнены едой. Всё в лучших традициях российских хозяюшек, стол ломился от обилия блюд: ростбиф, жареный цыпленок, свиные и бараньи отбивные, сосиски, бекон и стейки, вареная картошка, жареная картошка, чипсы, пудинг, горох, морковь, мясные подливки, кетчуп и карамельки. Последние были непонятно зачем, ну да ладно. Главное мясо — его было много. Но сколько я ни осматривал стол, так и не нашёл своих любимых блюд — ни одного молочного продукта, даже завалящего сыра с плесенью.

Дети набросились на еду, я от них не отставал, но… Память прошлой жизни подсказывала, что тут кроется подвох. Поскольку довелось почитать Историю Хогвартса, то я был осведомлён о предстоящем пире и о том, что каждый день нас так кормить не будут. К тому же еда, как оказалась на столе, так же может и исчезнуть — магия, едрить её колотить! О негласных правилах российского посетителя халявного банкета я прекрасно осведомлён, поэтому в кармашке был «он» — самый обычный прозрачный пакет. В кулёк тут же отправились стейки, отбивные, куриные крылышки и варёная картошечка. Да здравствует корпоратив!

Соседям было не до меня, голодные дети хватали еду и поскорее старались насытиться, так что манёвр остался незамеченным. Мантия неудобная, откровенно мешается и путается, но есть в ней кое-что полезное — большие и глубокие карманы, в которые запросто можно положить пакет с едой.

К счастью, поблизости не оказалось кого-то, кто бы сумел меня упрекнуть в подобном поведении. Мать точно бы отругала. Но мама далеко, а у меня молодой растущий организм, которому хочется есть пять-шесть раз в день. Вряд ли в общежитии будет холодильник с едой, чтобы совершить «ночной дожор».

Эх… Дома лучше! Там остался мой белый друг, в котором открываешь дверку, тут же призывно загорается свет, и внутри: сметана, каймак, сыры нескольких сортов, простокваша, молоко, творог и масло… М-м-м… Не жизнь, а сказка!

— Рад, что вы поступили на Пуффендуй, мой любимый факультет, — отвлёк меня от еды голос призрака-монаха, облачённого в коричневую рясу.

Привидение! Твою дивизию! Оно висит прямо возле меня… Мироздание, дай мне сил, чтобы не отложить всё съеденное в виде булыжников!

— Сэр, извините, я молитв не знаю, но на каникулах могу попросить родителей поставить в церкви свечку за ваш упокой.

Призрак, похоже, обиделся на мои слова. Он улетел в сторону старшекурсников. Лиза и Ребекка с облегчением вздохнули, им тоже не понравилось общество духа покойника.

— Колин, ты чего? — удивился Джастин. — Это же Толстый Монах, наше факультетское привидение.

Оглянувшись по сторонам, я обнаружил, что у каждого стола летало по привидению. Мне ещё повезло, что у Пуффендуя относительно приличное привидение, у Гриффиндора вообще была жуть — их призрак оторвал себе голову и откинул назад, словно крышку ноутбука, после чего она осталась висеть на призрачном лоскуте кожи. У Слизеринцев прозрачный мужик был вовсе весь в крови. Жуть!

— Извини, Джастин, возможно, это прозвучит глупо, но я боюсь привидений.

— Я тоже, — тихо согласилась Лиза.

— Хогвартские привидения безобидные, — приободрил нас Финч-Флетчли. — Ничего, привыкнете. Я вначале тоже боялся.

Я неспешно поглощал отбивную, как вдруг все тарелки опустели, снова став идеально чистыми и так ярко заблестев в пламени свечей, словно на них и не было никакой еды. Но буквально через мгновение на них появилось сладкое. Мороженое всех мыслимых видов, яблочные пироги, фруктовые торты, шоколадные эклеры и пончики с джемом, бисквиты, клубника, желе, пудинги.

— За что?! — тихо проскулил я.

— Колин, ты чего? — спросила Лиза.

— Это издевательство! Я набил желудок до упора, а тут такое разнообразие. И главное — мороженое. Оно же на молоке, я отсюда чую! И эклеры тоже со сливочным кремом…

Блин. А у меня с собой был всего один пакетик. Дилемма — как набрать с собой вкусняшек? Положить к мясу? Ерунда получится. Завернуть во что-то тоже не вариант, поскольку нет ничего похожего на салфетку… Так, Колин, стоп! Ты же запасливый мальчик, так что кое-что есть.

Я полез в задний карман джинсов и достал оттуда небольшой рулончик туалетной бумаги. В ответ на это Лиза удивлённо вздёрнула брови.

— Ты носишь с собой туалетную бумагу? — спросила она.

А на весь Большой зал нельзя было проорать?! Вот же подставщица. Если бы Лиза ничего не сказала, то никто не заметил бы. Но что уж теперь, когда все окружающие тут же обратили внимание на этот факт. Они ради этого дела даже отвлеклись от столь важного занятия, как поедание сладостей. Все радостно заулыбались и навострили уши.

— Ну, а что? — невозмутимо пожимаю плечами. — Жизнь — штука сложная, никогда не знаешь, когда прижмёт. Я не Мерлин, продукты жизнедеятельности в себе дезинтегрировать не умею. Или кто-то предпочитает вытереть пальчиком и об стену размазать?! — саркастично вопрошаю и обвожу насмешливым взглядом зрителей.

Дети как-то враз притихли. Им вдруг стала очень интересной еда, а не какой-то там первокурсник. Но в безмолвной и безжалостной борьбе со сладостями можно было по детским лицам прочитать ответ: «Нет, мы не такие!».

Дети, они жестокие, всегда готовы напасть на ближнего и слабого, растоптать, побить, унизить, словно стая гиен. Но при этом они такие предсказуемые, ведутся на примитивные приёмы манипулирования. Лучшая защита — нападение. Если к тому же принять невозмутимый вид, показать, что на тебя подколки не действуют, то вообще хорошо.

Сделав морду кирпичом, под десятком заинтересованных глаз ближайших школьников я стал заворачивать эклеры в туалетную бумагу и отправлять их во второй карман мантии. Тем самым вызвал у детей очередную порцию улыбок, на этот раз понимающих. Второкурсники хитро ухмылялись со снисходительным видом, словно про себя говоря: «Что взять с голодающего первокурсника». Только им было невдомёк, что на этот раз голод ни при чём. Это же пирожные с кремом на сливках! Для меня это примерно то же самое, что халявный героин для наркомана.

Бумаги было немного, её хватило всего на четыре пирожных. Оттого я грустным взором сверлил оставшуюся горку эклеров, которая быстро таяла в окружении школьников.

— Колин, ты не усердствуй, — сжалившись, прошептал Финч-Флетчли. — Возле нашего общежития расположена кухня, там всегда можно перехватить еды у домовых эльфов.

— Эльфы? — оживился я. — Что, Джастин, прямо настоящие?

— Настоящие, но не те, о которых ты подумал, — ухмыльнулся Финч-Флетчли. — Потом увидишь.

— Спасибо, буду знать.

Но мороженое я всё же положил себе на тарелку с намерением хоть как, но запихать в себя эту молочную прелесть.

Комментарий к Глава 3 подкормить музу:

https://money.yandex.ru/to/410013467283288

WebMoney R421890270592

====== Глава 4 ======

Музыка — оружие массового поражения. Осознание этого пришло после того, как все вразнобой и каждый на свой мотив, а главное — громко, исполнили гимн Хогвартса. Надеюсь, каждый день нас не заставят переживать этот ужас, иначе я либо оглохну, либо свихнусь.

Директор заливал нам в уши патоку в стиле: «Ты туда не ходи, и сюда не ходи, завхоз Филч плохой, он сделает а-та-та, если заметит на нарушении».

Запретный лес — кто только придумал такое название? Слово «запретный» так и манит детские умы, в которых рождается мысль скорее попасть туда — это же обычная психология «от противного». У учеников как раз тот возраст, когда начинается подростковый бунт, они обожают пробовать всё запретное: сигареты, алкоголь, секс, наркотики, прогулки по закрытым территориям. Назови по другому, например, «Лес, где вам вырвут кишки и обглодают лица», уже посетить его будет меньше желающих.