Охотница

На знакомых интернет-площадках не было ничего интересного. Несколько новых сообщений и фото со стены «Вконтакте», несколько занятных, но бессодержательных обновлений во френд-ленте… Некогда любимое сообщество также не баловало. Тонны слэшных фиков, и ни одного приличного джена или хотя бы гета.

Телефон зазвонил, когда я рылась на ютубе в поисках хороших клипов. Остановив просмотр, я, не глядя, протянула руку к трубке.

– Алло?

– Привет, – сказал женский голос. – Ты где?

– Дома. Привет, Мэл.

– Раз дома, что тебя не видно и не слышно? Про Володьку знаешь уже?

– Конечно, знаю. Даже на похоронах была.

– А вот меня не пригласили, – грустно сказала Мэл.

Мэл, она же Мелюзина, состояла в той самой культурной тусовке, в которую я некогда попала благодаря Володе. Она была певицей, солировала в фолк-группе, потом группа распалась, и она продолжила выступать сама по себе. Её настоящее имя было Дарья, но оно всегда казалось ей слишком обыкновенным и не соответствующим исполняемой ею музыке, а потому она взяла себе псевдоним в честь сказочной феи. Теперь Мелюзина, помимо выступлений, вела и довольно известный музыкальный блог в интернете под этим ником, и требовала, чтобы знакомые обращались к ней так же и в реале.

– Помянем? – сказала она. – Придёшь в «Сопрано» на вечер его памяти? Там я буду, и «Зверики»…

– Приду, разумеется. Когда?

Мэл назвала дату и время, и мы ещё немного поболтали. Она рассказала, что записывает новый диск, я – о своём новом увлечении физкультурой. Мы обе поахали по этим поводам, пожелали друг другу успехов и распрощались.

– Вот! – с гордостью сказал отец в тот же вечер. – Пытался я приучить тебя к здоровому образу жизни и думал, признаться, что ты безнадёжна. А, оказывается, тогда просто время ещё не пришло.

Я пожала плечами, скромно опустив глаза. Да, было дело, пытался. Но я, тогда старшая школьница, так и не оценила прелести ранних подъёмов и холодных обливаний. Напоминанием о тех днях остался только турник в моей комнате, который я теперь с удовольствием использовала по назначению.

– Лучше бы выбралась куда-нибудь, – проворчала мама. – А то сидишь в последнее время либо в своей комнате, либо в своём спортклубе. Скоро совсем с людьми разговаривать разучишься.

– Ну вот, меня на той неделе пригласили в ночной клуб, – сообщила я. – Это подойдёт?

– Вполне. Только не напивайся там.

– Не буду. И, мам, раз так, я возьму твою машину?

– Когда это будет?

– В четверг.

– Хм-м…

– Это вечером, – быстро сказала я. – Начало в восемь.

– Да бери уж, – мама вздохнула преувеличенно тяжко.

Я благодарно кивнула. Без машины всё-таки было непривычно и неудобно. Конечно, есть такси, но необходимость каждый раз заказывать машину и иметь при себе наличные напрягала. Я уже подъезжала к папе с намёками, что не оставит же он меня безлошадной, раз уж так получилось, и папа проворчал что-то насчёт моего дня рождения. До которого – ещё полгода!

Клуб «Сопрано» находился на задворках торгового центра, и ехать до него было полчаса. К счастью, мама в своём ресторане в этот вечер задерживаться не стала, так что я успела почти за час до начала концерта и заказала нормальный ужин в зале внизу. Танцпол, он же концертная площадка, находился на втором этаже. Я села сбоку, близко к сцене, так что смогла помахать рукой проскользнувшей через зал Мелюзине.

– А, это ты. Привет, – она подошла к моему столику. – А где этот твой… Макс?

– Его не будет, – сказала я, полагая, что её это порадует – Макса Мэл почему-то недолюбливала. Но она лишь пренебрежительно фыркнула:

– Уж мог бы и сходить со своей девушкой.

Мне осталось лишь пожать плечами. Приходит – плохо, не приходит – тоже. Вот и пойми этих подруг.

Кроме Мелюзины выступала так же рок-группа «Нехищные зверики», и ещё один коллектив, мне незнакомый. Песни Мэл я знала, хотя она спела и парочку новых, «Звериков» в основном тоже. Новички оставили меня равнодушной, хотя под их песни, бодрые и ритмичные, неплохо танцевалось. Хотя концерт задумывался, как посвящённый памяти Владимира, и в середине вечера Мэл вышла на сцену и предложила собравшимся выпить за его память, но вечер был отнюдь не траурным. Особенно к концу, когда уже многие набрали и перебрали, и пошли танцы и веселье. Я принимала в нём участие наравне со всеми, мне и правда захотелось развеяться. К тому же я встретила ещё несколько знакомых, иных из которых не видела много лет, после того, как отошла от компании Смирнова. Интересно было поболтать за бокалом, расспрашивая друг друга о житье-бытье.

Было уже где-то к одиннадцати, когда в туалете я пересеклась с Мэл.

– А ты что, раздумала уходить? – удивилась она.