А Саломея все танцует

-Шестнадцатое сентября.

-Сегодня в восемь вечера – премьера. Через два часа.  Этого нельзя допустить!

-Чего?

-Казни… Впрочем, вы тут беседуйте, а мы с Настей на кухне посидим, Насте нужен сейчас шоколад. Идем!

-Хорошо, - покорно сказала балерина, перевязанная простынями, и представительницы прекрасного пола и таких же прекрасных профессий переместились на кухню.

На кухне Ольга усадила Настю поудобнее и объяснила сюжет спектакля.

-Мы им помешаем. И Корецкого проучим. А то уж слишком зарвался этот господин.

-У вас что, был с Женей роман?

-Нет. Все было сымитировано под роман. Основная цель – не я, а сокровища моей квартиры. Ведь это я живу теперь в той самой квартире. Ему нужно было получить доступ к квартире. Наверное, женившись на мне… он предполагал добыть сокровища. Отправил бы меня в санаторий какой-нибудь или на гастроли. Но не вышло. Тогда он решил просто меня укокошить.

-А я-то ему зачем?

-Вы все знаете. О письмах, о тетради. Пейте чай. У вас шоколад есть?

-Да. В холодильнике.

-Сейчас посмотрю. Ага. Немецкий. Очень вкусный. Я такой тоже люблю. Ешьте и побольше. Сегодня два трупа оживут. Мы же забыли, что Евгений Михайлович – режиссер. Он ставит свои пьесы не только на сцене, но и в жизни. Такие странные, вычурные пьесы. Но мы внесем в них свои корректировки.

И Ольга тоном профессиональной заговорщицы начала излагать свой план. Он сводился к внезапному появлению Ольги и Анастасии на сцене сразу после танца Саломеи с экспромтным текстом о том, что танец плох, что можно станцевать и лучше, чтобы пьеса не пошла дальше по заданному сценарию, а свернула, куда получится.

-Мы же сорвем премьеру. Он нам это никогда не простит.

-А то, что он вас пытался убить! А меня и Семена! А убитая Алла! Это что? Не простит! И потом, мы для него – уже трупы. Привидения. Нам можно все. Даже сорвать пьесу. Два привидения сорвали пьесу.

-Может, не стоит?

-Стоит. Пьеса плохая. Она - вся шиворот-навыворот. Иродиада в ней – просто сама невинность, а Саломея – просто царевна Лебедь. Ирод – главный герой. Брр! Вы знаете, что по приказу его отца были убиты около 14 тысяч младенцев в Вифлееме. И вот. Прошло две тысячи лет, и мы сделали из них героев. Мне стыдно, что я все это репетировала.

-И все же, это будет такой удар! Женя очень честолюбив.

-Да. Догадываюсь. Если бы не это честолюбие, то я думаю, он убил бы меня еще летом. А так, надеялся жениться на бывшей жене олигарха, поставить спектакль с моим участием и потом без проблем заполучить сокровища.

-Что же это за сокровища?

-Думаю,  немалые,  если он на все это пошел. Так вы согласны помочь мне?

-Хорошо, - сказала Настя после некоторых раздумий.

-Тогда пойдем, поговорим об этом с органами.

Полковник Горенко внимательно выслушал двух служительниц Мельпомены и покачал головой.

-Это опасно. Он сразу все поймет и постарается покинуть зал. Или еще что-нибудь выкинет. Вы лучше уж сидите, дамочки, дома. Мы сами разберемся.

-Конечно, - разом заговорили Семен и Игорь, - куда вам еще надо?

Оля расстроилась. Она никак не сможет помешать этому злосчастному спектаклю. Никак.

-Вас, Анастасия Павловна Ермолова, - строгим голосом сказал полковник, - я попрошу подробно написать все, что здесь произошло, а также и всех присутствующих. Показания пригодятся следствию. А завтра, господа Бородины, вы поедете с нашими сотрудниками и покажете место захоронения Аллы Леонидовны Бородиной. И возьмите с собой ее бывшего мужа, вашего брата Олега, если я не ошибаюсь. А сейчас мы откланяемся. Спектакль в 20 часов?

-Да. А можно ли его отменить?

-Зачем? Пусть играют. Нам нужен только Евгений Михайлович Корецкий. Попрошу всех завтра к пяти вечера в мой кабинет. Вот визитки.

-А Саломея все танцует… - невесело пробормотала Ольга.

Все стали разъезжаться, к Анастасии приехала вызванная ранее мать. Они попрощались. Оля всю дорогу до коттеджа вспоминала репетиции спектакля и не могла успокоиться. Семен смотрел на нее, не отрываясь, и целовал ее руки.

-Все хорошо, моя дорогая, все хорошо.

-Добро всегда побеждает?

-Конечно. Ты же знаешь.

-А если бы я тогда не приехала?

-Ты не могла не приехать. Кто-то же должен был меня спасти?

-Давай, как все кончится, поедем, повенчаемся.

-Обязательно. А сейчас, выпьешь валерьяночку и спать. Слишком много событий.