Страница 20 из 46
Пьеса была довольно сложной и вычурной. Ольга не понимала некоторые нюансы. Танец не получался. Балетмейстер нервничал. Наконец, прилетела примадонна из Израиля Сара Семеш, которая была приглашена на роль Иродиады, матери Саломеи. Она немного говорила по-русски, была очень высокомерной и недовольной всем и вся. Текст не знала совершенно. На репетициях было ужасно. Корецкий постоянно повышал голос. Декорации были не готовы. В добавок ко всему, Ольга подвернула ногу и ушла на больничный. Корецкий сам возил ее на рентген в травмпункт, а потом домой. Перелома не нашли, но нога выглядела ужасно.
Дома кончился коньяк и белый порошок. Нога ныла. Корецкий носился с примадонной. Она не отпускала его ни на шаг. Ольга впервые попала в какой-то вакуум. Взгляд упал на книжный шкаф. Раньше она очень любила читать. Чехов, Тургенев, Толстой. Но теперь от классики тошнило. Внезапно пришла в голову мысль прочитать первоисточник. Ее не устраивала пьеса. Взгляд упал на Библию. Впервые в жизни Ольга взяла эту книгу в руки. «Нужно во всем разобраться».
Упоминание о Саломее она нашла в Новом Завете, в первых двух Евангелиях. «Эта Саломея со своей мамашей и явились причиной гибели Святого Иоанна Крестителя. Ирод тоже хорош. Поклялся дать ей за танец все, что захочет. Разве можно такие клятвы давать? А мамаша и рада стараться, старая гадюка, научила дочу, что просить», - думала Ольга, - «А все почему? Святой Иоанн обличил Иродиаду, что нельзя ей жить с Иродом, так как она была женой его брата». Чувство чего-то нехорошего, неприятного возникло в ее душе. Ведь пьеса превозносила Саломею. «А Сара подходит на роль мамаши. Даже очень», - прошептала Оля. – «А я?».
Каждый день ее навещала маман, привозя одежду, какие-то пищевые добавки для срастания костей, витамины, горы косметики и бижутерии. От этих визитов на сердце становилось еще тяжелее. «Лучше бы коньяк привезла», - про себя думала Ольга. Семен присылал лилии со своим завидным упорством. Корецкий привозил еду и вино, постоянно пытался остаться на ночь, но Ольга умело играла роль «больной костяной ноги» и постоянно выкручивалась. Алимова иногда звонила и плакалась, что шеф загрузил ее работой по уши и даже выше, чуть не уволил, и вообще – «он порядочный самодур», - закончила Алимова.