Страница 47 из 48
Сероглазая брюнетка с ресепшн почти рыдала, расставаясь с Яром. Он обещал иногда звонить, но обещал откровенно рассеянно. Это было на него не похоже. Обычно он более галантен. Гордеева мучило незаконченное дело. Да, Крысу мы нашли. Можем собой гордиться. Но кто же еще был замешан все это? Кому было выгодно ее убить? Кто и зачем за нами следил? Я перебирал коллег Лены и Лили–Ники, но даже представить не мог мотивов, которые могли их побудить к таким действиям.
Как ни странно, в аэропорт нас приехала проводить Настя. Сказала, что ее послала Широнова поблагодарить за возвращение колье. Девушка была как обычно флегматичной и отстраненной, но в глазах плясали озорные огоньки. Она сообщила, что выставка благополучно открылась и от желающих ее посетить отбоя нет. Особенно после того, как в СМИ прошла новость о похищении главного экспоната и его счастливом возвращении. Теперь можно быть уверенным, что ценность изумрудного колье поднялась еще выше. Именно на похищении построена слава знаменитой «Моны Лизы». Чем колье хуже?
– А еще я решила, что должна вам признаться. Чтобы вы не думали обо мне невесть что, – сказала Настя. Она подняла руку с кольцом. – Это кольцо подарил мне мой жених в честь помолвки. Он богат. Я познакомилась с ним в Москве, и не знаю, как так случилось, но он в меня влюбился. Совсем скоро мы собираемся пожениться, и уехать отсюда в его город.
– Скучать не будете? Питер – прекрасный город, – улыбнулся Яр.
– Может немного. Я не особенно привязываюсь к местам, где живу, или вещам, которыми пользуюсь. Это все мелочи.
– Я с вами полностью согласен.
– Так это у вашего жениха вы тогда в гостинице были? – озарило меня.
– Точно. Извините, что раньше вам не сказала, но я не люблю, когда кто-то против моей воли лезет в мою личную жизнь. А сейчас вы уезжаете, все закончилось, и это не важно.
Мы распрощались как добрые друзья и пошли на посадку. Неожиданно у нас за спиной послышался шум и суета. Мы обернулись. От входа в сторону выходов на посадку двигалась внушительная мужская компания. Внушительность достигалась в основном за счет ширины плеч и обилия татуировок. Мужчины были смутно знакомы. Пара охранников что-то пыталась им втолковать, но те как сокрушительный ледокол двигались через толпу, приближаясь к нам. В моем мозгу щелкнуло, и меня бросило в легкий жар.
– Это соседи Молота по квартире. Они нас все-таки нашли, – сообщил я Гордееву, опасливо поглядывая на процессию.
– Их счастье, что они нашли нас слишком поздно, - весело заявил Яр и шагнул в зону досмотра пассажиров.
Когда мы уже проходили металлодетекторы, ледокол уткнулся в цепочку охраны у досмотровой зоны. Грозные мужики трясли кулаками и пытались прорваться вперед, но подоспевшая к охранникам подмога оказалось достаточно убедительной даже для них.
– Зачем же Никите нужно было оружие раз он ко всей этой истории непричастен? – вдруг пришло мне в голову, когда мы уже проходили вывески Duty Free.
– Не все любят таких как он, - Яр стряхнул с лацкана пальто невидимую пылинку. – Думаю, он просто решил защититься на случай беды.
В самолете меня не оставляли мысли про Лену. Я вспоминал ее лицо, прокручивал в голове все наши разговоры. Это было мучительно. Но все пережитое за последние сутки немного притупило боль утраты. Рана начала рубцеваться. Жаль, что наше знакомство было столь кратким, но именно это и помогло мне скорее смириться с потерей. Казалось это было в какой-то другой жизни, мимолетная яркая вспышка. Показалась и исчезла.
В Москве нас встретила солнечная и морозная погода. Похоже, наконец, пришла зима. На обочинах тонким слоем лежал снежок. Я был несказанно рад вернуться в свою любимую квартиру. И у меня еще оставалось несколько дней отпуска, что не могло не радовать.
Яр, который все еще жил у меня из-за своего затянувшегося ремонта, не разделял моего неожиданно жизнелюбивого насторя. Он был мрачен и задумчив. Чтобы еще больше не раздражать его я старался не лезть с вопросами и увещеваниями. Вечер я провел потрясающие: на диване с горчим чаем и свежим детективом. Гордеев сначала сам с собой играл в шахматы. Но бросил, не доведя партию до конца. Потом начал отжиматься, но быстро оставил и это. Около часа просто неподвижно видел в кресле, уставившись в одну точку. Я даже начал беспокоиться о его душевном здоровье. Живой ум бился над неразгаданной тайной. Злоумышленник, который пытался убить нас, еще был на свободе. И даже если он покушался, как сказал, не на нас, а на Крысу, то зачем? Мы выяснили, что о мести речи не идет, тогда с какой стати?
Наконец, Гордеев вышел из оцепенения, оделся и ушел гулять. Вернулся поздно взбудораженный и довольный. Я всегда знал, что свежий воздух идет людям на пользу. Но чтоб настолько.
– Что тебя так развеселило? – поинтересовался я лениво.
– Поболтал тут со Скоковым. Он мне сообщил одну очень любопытную деталь, – Яр плотоядно улыбнулся. Он явно что-то задумал. Я отложил книгу и с подозрением спросил:
– Надеюсь нам не нужно срочно снова ехать в Питер? Я тут только пригрелся.
Гордеев заверил, что пока не надо.
– Завтра поедем к Луневу, нужно рассказать о наших успехах и получить гонорар. А там видно будет.
Лунев как всегда радушно нас встретил в своей необъятной московской квартире, но был несколько напряжен. Причина выяснилась быстро. Его запонку опознали, и теперь ему нужно было ехать в Северную столицу общаться с органами. А ему это, конечно, совсем не нравилось.
– Что скажет моя жена? – печально причитал он, прикладываясь к бокалу с неразбавленным виски.