Страница 91 из 104
Обойдя квартиру, и поругав про себя милиционеров за неаккуратность, Виктор почувствовал, что ему пора подкрепиться. Решив выпить кофе с небольшим количеством коньяка, он открыл бар на кухне и понял, что погорячился, когда решил, что менты ушли ни с чем. Блока дорогих сигарет и нескольких маленьких бутылочек со спиртным как не бывало.
«Шакалы!» – зло подумал Незнамов и презрительно сплюнул в мойку.
Мелкое воровство, как и различные мелкие преступления он не признавал. Будучи убийцей, Виктор не позволил бы себе взять хоть что-то чужое, даже если бы об этом никто не узнал. Он гордился такой своей позицией, считая себя человеком глобально идейным.
И теперь, прихлебывая горячий ароматный кофе, он размышлял о том, как бы половчее продолжить начатое дело, даже, если при этом придется лишить жизни еще пару-тройку человек. Виктор никуда не торопился, времени было хоть отбавляй и свой план он мог сколько угодно шлифовать и доводить до совершенства. Беда лишь в том, что теперь все действующие лица были настороже и просто так, влегкую, одурачить их уже не получится.
Ну, да ничего. На то и дан человеку интеллект, чтобы выстраивать логические цепочки и предопределять возможные неожиданные повороты событий. В своем злом интеллекте Виктор совершенно не сомневался.
* * *
Ольга Николаевна сидела в спальне перед большим зеркалом, держала в руках расческу и смотрела на свое отражение. Смотрела, но ничего не видела, так как мысли ее были заняты размышлениями о семье дочери. Последние несколько дней, после того, как Лариса вернулась домой, Ольга Николаевна не находила себе места. Ей постоянно хотелось позвонить и убедиться, что у детей все в порядке, что внучка Лиза здорова и все они находятся дома. Тревога не оставляла ее ни на минуту, а все из-за того, что главный виновник всех неприятностей и бед, свалившихся на семью дочери, был на свободе.
Виктор Незнамов. Ольга Николаевна не могла сказать, что хорошо знает этого человека, хотя встречалась с ним на всех семейных торжествах в доме дочери. Видный, не лишенный обаяния, сдержанный молодой мужчина. Всегда вежливый, но какой-то несколько отстраненный, как будто дающий понять, что кроме внешнего окружения у него существует богатое внутреннее содержание, не доступное посторонним. Теперь-то стало известно, какое внутреннее содержание наполняет этого с виду приличного человека.
Ольге Николаевне казалось, что Лариса и Саша слишком быстро забыли обо всем случившемся. Прошло-то всего четыре дня, а они вели себя так, как будто трагические события имели место как минимум год назад. Конечно, все обошлось и никто серьезно не пострадал, если не считать здоровенной шишки у зятя за правым ухом и переливающегося всеми цветами радуги синяка у Ларки на скуле, но Ольге Николаевне было бы спокойней, если бы дети вели себя сдержаннее. Но им она, конечно, ничего не говорила. У нее был пунктик, о котором, как она надеялась, никто не догадывался. Ольга Николаевна была очень обидчива, знала за собой эту слабость и всячески пыталась скрыть ее. Она страшно боялась, что, вмешавшись как-нибудь в жизнь молодой семьи, получит вежливый отпор и в результате будет корчиться от обиды, скрывая от всех свое истинное состояние. Именно поэтому она никогда не лезла к дочери с материнскими советами, если только та сама их не просила.
Но сейчас матери страшно хотелось уберечь своих близких от возможной новой опасности, которую она подспудно ощущала. Это ноющее чувство не оставляло ее ни днем ни ночью, мешало спокойно жить и подталкивало хоть к каким-то действиям. Но повлиять на события было не в ее власти.
От тяжких раздумий Ольгу Николаевну оторвал телефонный звонок, и она торопливо вышла в гостиную, где стоял аппарат. Звонила Лариса.
- Мам, доброе утро! – бодро сказала дочь.
- Привет, что-то ты сегодня рановато встала. – улыбнулась Ольга Николаевна.
- Кто рано встает … - начала дочь.
- Тому спать весь день хочется. – закончила за нее мать.
- Точно. Но у меня просто дела. – туманно сказала Лариса. – Мам, можно я занесу к тебе Лизавету?
- Конечно, а ты куда собралась? – не выдержала и задала вопрос Ольга Николаевна.
- Ритка позвонила, попросила приехать в кафе. Ей о чем-то со мной поговорить нужно.
- Рита? Сестра Виктора? – с легким нажимом спросила мать.
- Она самая, но ты не волнуйся, все в порядке.
- Я и не сомневалась, что у тебя все в порядке. – Ольге Николаевне трудно было скрыть тревогу и Лариса насторожилась.
- Так мне приносить Лизу?
- Приноси, приноси – я жду.
Когда через некоторое время дочь с внучкой на руках появились на пороге дома, у Ольги Николаевны немного отлегло от сердца. Лариса выглядела прекрасно и пребывала в хорошем настроении. Лизавета обрадовалась при виде бабушки и тут же ухватила ее за волосы, оказавшись на руках. Лариска чмокнула всех на прощание и выпорхнула из квартиры, оставив в прихожей запах приятных духов.
Закрывая за дочерью дверь, Ольга Николаевна подумала, что той, пожалуй, нужно немного развеяться. Пусть встретится с подругой, ничего в этом страшного нет.
* * *
Ритка позвонила мне с самого утра, и даже не поздоровавшись, каким-то непонятным тоном сказала.
- Я жду тебя в десять в кафе «Колос», приходи обязательно.
- Рит, подожди! – успела крикнуть я, но в ухо мне тут же противно запищало.
Я два раза набрала номер Маргаритиной квартиры и один раз попыталась связаться с ней по рабочему телефону. Никто не брал трубку. Чертовщина какая-то! Потом я опомнилась, что у подруги есть сотовый и набрала его номер, но телефон оказался отключен. У меня неприятно засосало под ложечкой, а предчувствия разгулялись так, что впору было вызывать наряд милиции и требовать круглосуточной охраны. У подруги явно что-то случилось, потому что за все время нашей дружбы я не слышала у нее такого странного голоса. Или, по крайней мере, со мной она так никогда не говорила. Даже не поздоровалась, и по имени не назвала.