Страница 75 из 104
- Вроде бы ее сделала сама Лариса Львовна. – сказал Илья Артемович. – По словам Светланы, она оказалась очень решительной женщиной.
- Я догадывался об этом. – грустно улыбнулся Саша. – Только до сих пор не было причины, чтобы Лариса в полной мере продемонстрировала эту свою решительность.
Детектив ушел, привычно пообещав держать Александра в курсе дела. Саша тут же позвонил Ларисиной маме Ольге Николаевне и с минуты на минуту ждал ее прихода. А пока не мог решиться даже на короткое время выпустить дочь из рук. Лиза притихла на его плече, но не спала, временами тихонько вздыхая. Интересно, знает ли эта кроха, что с ее мамой случилась беда, а если знает, то мелькают ли в ее маленькой головке хоть какие-нибудь мысли?
* * *
Рита Незнамова чувствовала себя очень скверно, а если быть точным, то чувствовала она себя предательницей. Особенно угнетала мысль, что такое случилось впервые за всю ее сознательную жизнь. Утренний звонок, а потом и визит к ней домой, какого-то Ильи Артемовича разрезал эту жизнь на две части – на ту, которую она уже прожила и ту, которую ей предстоит жить с непомерным чувством вины перед своим старшим братом. Ей не хотелось думать о том, почему она сразу и безоговорочно поверила словам постороннего мужчины, когда тот сказал, что ее Виктор похитил Ларису и Лизу Сазоновых, очень не хотелось. Но память услужливо рисовала перед внутренним взором картинки из давнего и не слишком давнего прошлого.
Еще года полтора назад Рита вдруг отчетливо осознала, что ее любимый старший брат очень хочет своего ребенка. Помнится, тогда ее расстрогало и умилило такое неприкрытое желание. Нет, Виктор не надоедал друзьям и знакомым разговорами о наследнике или наследнице, просто несколько раз Рита видела его взгляды, обращенные на совсем маленьких детей, гуляющих на улице с мамами или бабушками. А однажды, когда он пригласил ее в выходной пообедать в ближайшем ресторане, у него непроизвольно вырвалось.
- Ну скажи, сестренка, ты же врач-гинеколог, почему мужчине нельзя заиметь своего ребенка в обход женщины?
Сначала Рита приняла его слова за шутку и уже собралась ответить что-нибудь в том же духе, но вовремя уловила искру отчаяния во взгляде брата.
- Вить, ты бы лучше мечтал о ребенке как-нибудь иначе. Что-то раньше я не замечала в тебе женоненавистничества.
- Да нет, ты не поняла. – с досадой сказал он.
- Возможно. – с сомнением протянула Рита. – Но можешь принять мои слова в качестве совета.
На этом странный разговор прекратился, Виктор быстро справился со своими чувствами и обед прошел в приятной обстановке. Но с этого момента Рита уверилась в желании брата иметь ребенка и временами пыталась познакомить его то со своими подругами-коллегами, то, как бы случайно, подстроить его встречу с кем-нибудь из своих бывших одноклассниц. Витька женщин не чурался, с кем-то даже заводил довольно длительные отношения, но и только. Того, о чем подспудно мечтала Рита, до сих пор не случилось – брат так пока и не женился.
Утренний звонок Ильи Артемовича всколыхнул в памяти все эти события и Рита вдруг поняла, что Виктора вполне могло переклинить на Лизавете. Она же не слепая и видела, как брат смотрел на девочку в те редкие моменты, когда они вместе навещали Сазоновых. Как врач, Рита понимала, что психика брата была отягощена несбыточным желанием заиметь наследника без постороннего вмешательства. Чушь? Да. Бред? Может быть. Но Виктор жил с этой мыслью и она не давала ему покоя. Но почему именно Лиза? Ведь он прекрасно знал, что несмотря на наличие суррогатной матери ребенок имеет вполне конкретных биологических родителей – Сашу и Ларису.
Голова Риты пухла от таких мыслей, ей было очень плохо, но она понимала, что все равно поступила бы так, как поступила, когда Илья Артемович попросил ее позвонить брату и вызвать его на встречу в монастырь. Неизвестно, что подумал про нее частный детектив, но Рита-то знала из-за чего именно она так поступает.
Дело в том, что у нее была своя, отдельная, глубоко запрятанная в памяти, тайна. И касалась она как раз старшего брата. Это случилось в то лето, когда еще в их семье было все просто замечательно – мама с папой любили друг друга, Рита с Виктором купались в лучах этой любви и более счастливую семью, казалось, трудно было отыскать. Самой Рите в ту пору было десять лет, а Витька уже стал подростком с ломающимся голосом и первой смешной порослью усов над верхней губой. Рита во всем слушалась брата, временами даже больше, чем родителей и, конечно же, таскалась за ним везде, как преданная собачка. Виктор никогда не прогонял ее, даже, если компания была чисто мальчишеская. Все его друзья знали, что Риту обижать нельзя и давно смирились с ее постоянным присутствием.
Именно эта привычка находится все время возле старшего брата и привела Риту в то злополучное утро к сараю, где стояло несколько кроличьих клеток. В тот раз она проснулась поздно и увидела, что кровать Виктора уже аккуратно заправлена. В доме брата не было и она вышла во двор, чтобы позвать его завтракать. Рита уже собиралась крикнуть что есть мочи, но услышала какое-то шевеление в сарае и решила напугать Виктора своим внезапным появлением. Она тихонько подкралась, стараясь не шуршать высохшей травой, которая клочками валялась на тропинке. Папа специально косил ее для кроликов за околицей, считая, что там она почище.
Рита прильнула глазом к щели между досками, чтобы определиться, как половчее испугать брата и увидела, что Витька сидит лицом к ней на старой табуретке, а на руках у него маленький серый кролик. Рита удивилась – это она всегда просила отца достать ей кого-нибудь из клетки, чтобы потискать пушистого зверька и поиграть с ним. Виктора же кролики никогда не интересовали и просьбу отца дать им воды или травы он воспринимал как несправедливое наказание.