Страница 42 из 42
И, кстати, это была последняя монета, которую нужно было найти. Теперь род Марселей получил полную свободу, все золото было возвращено в дом.
Очень необычно закончилась эта история. Но знаете, спустя время я кое-что понял. Легенды моего мира уходят. Сначала цветок папоротника, затем кости судьбы и плод раздора. Теперь сундук тайны и кольцо, а еще уход убийцы магов, великого нейтрального мага, который веками создавал баланс в войнах и сражениях, занимая сторону слабых. Он тоже исчез.
Может, военное, новое время, новая эпоха и эпоха великой магии и абсолютных орудий моего мира проходит, уступая место другому миру, где все чаще среди героев появляются люди...
Может быть... Оно так и есть, по крайней мере, это единственное логичное объяснение всему тому, что произошло в моем мире за такой небольшой период времени.
Эпоха великой магии уступает место людям.
Может быть, оно так и есть, может быть, мой друг читатель, может быть.
* * *
Спустя неделю в Петербурге... Одним из тихих вечеров.
Sms по сети: Данил, а что ты делаешь на фотке в каком-то странном баре в Тибете? Ты же болел ангиной?
Пришло электронное письмо.
– Фиолент, ты в курсе, что мы не стерли фотки с фотоаппарата Елены Сергеевны? — прочитав маленькое письмо, произнес Данил.
– Не страшно, мы всегда сможем стереть ее память, — улыбаясь, подметил Фиолент.
– Ага, сможем, — работая с ноутбуком, произнес человек. — Она выкинула ту самую фотку в соцсеть с надписью «помогите вспомнить, где находится этот бар»!
– Ну, придется напоить зельем всех, кто увидел эту фотографию, — вполне серьезно заметил домашний эльф.
– Ага, миллиона два пользователей соцсети, — ответил Веррле. — Но это все мелочи, что мне ответить на смс — вот это вопрос вопросов!
Sms Лены: Ну так что, лейтенант Веррле, что ты делаешь на фото?
Sms Данила: Леночка, это долгая история, давай встретимся, и я все объясню.
– Может, ей все рассказать?
– Ты в своем уме... Министерство еле-еле смирилось с тем, что ты знаком с нашим миром, а ты хочешь их вообще добить.
– Фиолент, ну тогда есть какое-нибудь зелье, такое, по нежнее, чтобы узнать пароли к ее страничке? — поглаживая шишку, поинтересовался Данил.
– Найдем, Человек, найдем...
– Это хорошо, — произнес Веррле. — А шишка-то болит, — еще раз дотронулся до травмы, добавил парнишка. — Хороший малый был этот Бенджамин Долс.
– А то, — съязвил Фиолент, — Еще недели две о нем будешь вспоминать. — И полез в чулан за зельем забвенья. — Так как ты говоришь — чтобы раскрыла пароль?
– Его самый, только ты по нежнее с ней, — как-то по-особенному подметил Данил.
– Как скажешь, Данил, — улыбнулся Фиолент. — Можем и понежнее. Сам когда-то был молодым. Понимаю, — добавил домашний эльф. — Любовь — страшная сила!
– И вовсе я ее не люблю, — тут же отреагировал Данил.
– Конечно, не любишь, великий сыщик, — улыбаясь, произнес Фиолент. — Это так, небольшая симпатия, влюбленность.
– Ну да, — сначала ответил Веррле, а после тут же добавил. — То есть нет, она мне нравится, но...
– Не надо слов, Человек, — подойдя поближе к Веррле, с какой-то особой мудростью в голосе продолжил домашний эльф. — Пойми, Данил, любовь — тоже магия, очень древняя и сильная, и ею проще наслаждаться, нежели пытаться отрицать и, чего хуже, с ней бороться. В ней нет разделения на добро и зло. Она — сама по себе, и она способна изменить мир. Это магия, которой хочется починяться до самой крохотной частички своего тела. И тот, кто любил, никогда не осудит влюбленного.
– Тебе бы книги писать, Фиолент, — не совсем иронично подметил Данил. — Но ты прав, друг, ты прав, мой самый лучший домашний эльф, — уже серьезно добавил он.
На этом моменте я и закончу эту книгу о моем мире...
Искренне ваш, Фиолент.
Конец