Полуостров (хроники кладоискателей-2)

Все запасы продуктов пришлось скормить новому знакомцу. Пока заботливо приготовленные теткой бутерброды исчезали в бездонном брюхе пса, Виталик рассказал, что уже видел его раньше. В тот самый злополучный день, когда мы втроем спустились в пещеру. Косматый объявился невесть откуда и стал попрошайничать, приставая поочередно, то к Пушкину, то к Ольге, а когда на поверхности объявился Роман, всем стало не до пса. Спешно ушедшие люди не заметили, как животное за их спинами провалилось в расщелину и принялось отчаянно цепляться за каменные уступы в тщетных попытках выбраться наружу. Ему еще крупно повезло, что эти уступы были, иначе свободное падение с такой высоты не оставило бы никаких шансов. Выходит, бедолага пробыл под землей целую неделю! Без еды, в полной темноте, весь израненный! Ему пришлось проползти десятки метров до воды, чтобы не умереть от жажды, и если бы не я, вероятно, он никогда уже не выбрался бы обратно.

А еще стало отчетливо ясно: никто никаких спасательных работ не проводил… Да что там работ! Никто даже не спускался в эту пещеру!

Мы завалили провал ветками и на закате двинулись обратно в поселок. Шастать по горным тропкам с аквалангом – дело, не столь сложное, сколь необычное. А тут еще и огромный пес на руках. С такими раскладами без лишнего внимания зевак не обойтись. А лишнее внимание нам сейчас было совсем ни к чему. Но опасения оказались напрасными. На тропе, за все время спуска, нам не встретилось ни единого человека. Зато поселок встретил тускло горящими фонарями и оглушительным стрекотом вездесущих цикад. Вдали, в лунном свете, сверкало непривычно спокойное море.

Мы уже подходили к дому, в котором остановилась Марго, когда Виталик спросил:

- И куда теперь девать этого Бармалея? Тетка нас вместе с ним выгонит. Она у меня педант еще тот. Я как-то змею домой притащил, так пришлось потом ей скорую вызывать.

- Ну, ты сравнил, конечно! – засмеялся я, - Ты бы еще крокодила привел!

- А что? Крокодилы, между прочим, самые древние животные на земле, - не понимая моего сарказма, удивился Пушкин.

Я почесал затылок и сам для себя решил: наглеть, так наглеть!

- Не переживай. Придумаем что-нибудь. Ты иди домой, отдыхай, а утром встретимся на автобусной станции около рынка.

- Да щас! – Пушкин вытаращил глаза, - Меня там, как раз, горячие южные парни ждут!

- Ну, да. Забыл. Извини.

- И ты бы тоже там не появлялся. От греха подальше, как говорится.

- Хорошо. Тогда я утром к тетке приду. Не уходи никуда и не пей на ночь. Дело к тебе будет.

- Что за дело?

- Только баллоны оставь, - проигнорировал я его вопрос, - Надо кое-что проверить будет.

Мы подошли ко двору Марго, и я остановился.

- Че-то я не вкурил. А ты где ночевать собрался?

- Да есть тут… - я пытался подобрать правильные слова, но ничего подходящего в голову не приходило.

В этот момент калитка с легким скрипом приоткрылась, и в дверном проеме возник хрупких женский силуэт. Это была Марго. Она прислонилась плечом к петлевому столбу, скрестила руки на груди и улыбнулась. Виталик посмотрел на нее, тоже улыбнулся, затем перевел взгляд на меня. Затем снова на нее. Улыбка с его лица исчезла.

- Ешкин кот! – вдруг воскликнул он, - Так это же Ольга…

- Да тихо ты! – полушепотом перебил его я, - Че разорался-то?

Виталик меня проигнорировал. Он поставил на землю акваланг и как-то нелепо кивнул.

- Здрасьте.

Марго кивнула в ответ и умоляющим взглядом посмотрела на меня.

- Ладно, Виталик, давай расходиться. Беги домой, я утром зайду. Выспись хорошенько. Договорились?

Тот, в который раз, удивился и с ехидной улыбкой посмотрел на меня:

- Ты че? Это она тебя спасла, что ли?

В ответ я пожал плечами, и Пушкин чуть не упал в обморок. Он, явно переигрывая, прыснул от восторга, хлопнул меня по больному плечу, махнул на прощание Марго и бодрым шагом двинулся к дому тетки.

- До завтра! - бросил он через плечо, и с усмешкой добавил, - Автограф для меня возьми!

- Пока.

Марго не задала ни единого вопроса о том, откуда взялся раненый пес и для чего я притащил его к ней. Она расстелила во дворе какое-то старое одеяло и, уложив на него животное, принялась обрабатывать раны. Благо, лекарств, после моего лечения, теперь было в достатке. Косматый терпеливо молчал, лишь изредка дергаясь от боли, но ласковая болтовня и заботливые поглаживания Марго снова его успокаивали. Она перебинтовала все четыре лапы, чем-то накормила и оставила лежать на улице. Меня же пригласила поужинать в беседке. Только сейчас я почувствовал, как сильно хочу есть.

- Я думала, ты больше не вернешься, - больше с вызовом, чем с упреком сказала Марго, когда с едой было покончено.

- Если честно, я и сам не был уверен. Но за мной должок, так что в любом случае…

Марго рассмеялась и посмотрела на мирно сопящего пса.