Страница 42 из 78
Нащупав сталагмит, с помощью которого удалось вправить плечо, я по выпуклостям на нем определил направление и начал отмерять шаги в сторону узкого хода, откуда сюда приполз. Приходилось идти осторожно, чтобы не упасть на неровной поверхности.
Когда достиг стены, стал шарить по ней в поисках углубления, но оно никак не появлялось. Все это время в голове кружилась одна и та же, сводящая с ума, мысль: «А если не смогу вернуться? Что тогда? Игорь задохнется или умрет от потери крови, а я останусь здесь один. Без света. Где ты, чертова дырка, твою душу мать!!?»
Вдруг правая рука провалилась в пустоту. Плечо хрустнуло, дыхание перехватило от боли. Я, испугавшись, что снова кость выпала из сустава, ощупал его, но все оказалось в порядке. Немного переведя дыхание и заставив себя порадоваться тому, что ход все-таки найден, я вытащил нож из ножен на голени, зажал его в зубах, сунул голову в узкий лаз и оттолкнулся ногами от пола. Если сейчас позволить себе хоть на толику упасть духом, то шансов на спасение просто не будет. Поэтому я решил хоть через силу, но радоваться всем, пусть и не большим, но успехам. А самое сложное было каждый раз убеждать себя в том, что лезть в душную, тесную каменную нору – это успех.
Как бы то ни было, правая рука теперь вовсе была не бесполезным придатком. Пусть и не полноценно, но, все же, удавалось ее использовать при продвижении в пещере. Путь назад занял ощутимо меньше времени и уже через несколько минут я увидел тусклый свет за поворотом, преодолев который стало хорошо видно Игоря, лежавшего в той же позе, в которой я его оставил.
- Игорек! Ау! Я вернулся! Ты слышишь?
Он молчал и даже не шевелился. Я повторил его имя, но понял, что он не реагирует. Подползая все ближе, я снова ощутил духоту и недостаток кислорода. Но дышать, все еще, было можно. Подобравшись на расстояние вытянутой руки, я еще раз позвал его, боясь притронуться и пощупать пульс. Тот не реагировал. Я взял Игоря за руку, отмечая, что пальцы теплые, а значит, он жив. Пульс тоже был - сердце бьется! Я с облегчением выдохнул.
Со лба струями стекал пот. Я подобрал лежащий на полу фонарь и закрепил у себя на голове. Сделал безуспешную попытку привести Игоря в сознание, но затем, решив, что так будет даже лучше, зажал нож в зубах и протиснулся вперед между лежащим товарищем и потолком каменной норы. Когда руки коснулись каменных глыб, приваливших ноги Игоря, я уперся спиной в стену и обернулся назад. Все оставалось без изменений. Жизнь в бессознательном теле выдавало лишь едва различимое дыхание. В остальном же…
Я в очередной раз заставил себя не думать о глупостях и переключился на завал. Левая нога, как я и думал, была перерублена полностью. Водонепроницаемая штанина была чуть надорвана в месте удара, и в образовавшейся дыре запеклась кровь. Я взял нож и осторожно обрезал рукава своего гидрокостюма. Не без усилий стащил их и опробовал на предмет эластичности. Материал, из которого те были сделаны, оказался вполне пригодным для жгутов и я тут же намеренно порадовался своей сообразительности.
Дышать становилось все сложнее. Действовать нужно было быстро. Времени оставалось все меньше, а на кону – слишком большая ставка, чтобы долго сомневаться, размышлять и взвешивать.
Хромированное лезвие, отточенное, как опасная бритва, легко вспороло прорезиненную ткань левой штанины Игоря, и тут же залилось вязкой, багряной кровью. К горлу подступила тошнота. Пришлось отвести взгляд и сделать несколько глубоких вдохов, чтобы не вырвало. Когда состояние нормализовалось, я снова посветил фонарем на разрез и заставил себя привыкнуть к виду крови. Отрезав штанину целиком, увидел, что нога перебита чуть выше ступни. Как раз в том месте, где должен был начинаться сустав. Мышечной ткани здесь практически не было, а значит, не было и амортизации при ударе. Вместо мяса, в ране белели сухожилья и отломанная кость. Я сильно перетянул ногу отрезанным рукавом под коленом, убедился, что кровотечение уменьшилось, разрезал не перебитые до конца сухожилия и, утерев пот со лба, переключился на правую конечность.
Здесь все было куда сложнее. Каменная глыба, весом не меньше нескольких сотен килограмм, сломала кость в голени и прижала жилистую мышцу к полу, не разрубив ее напополам только благодаря ножу, ножны которого были закреплены на голени. Я сделал надрез на штанине. В этот раз крови не было вовсе. Зато цвет кожи на ноге снова испытал мое пищеварение на прочность. Она была коричнево-фиолетовой. По всей видимости, кожа не повредилась, и кровоизлияние произошло вовнутрь.
Вдруг, Игорь громко застонал. Я не ожидал от него ничего подобного, поэтому даже дернулся, испугавшись посторонних звуков в абсолютной тишине.
- Игорян, ты живой, братишка? – я задыхался. Толи от волнения, толи от недостатка кислорода.
Он тихо пробубнил что-то нечленораздельное, и я подполз поближе, чтобы расслышать.