Страница 33 из 78
Роман снова улыбнулся и понимающе кивнул. В то утро я с удивлением поймал себя на мысли, что сегодня он не так уж и неприятен. Возможно, сказалось отсутствие приторного лебезения в каждой фразе. А может, и впрямь повлиял эмоциональный утренний душ из помоев, который мне устроила жена. Не знаю. Но факт остается фактом: лишь в то утро я внутренне окончательно смирился с участием в экспедиции под началом этого человека.
Ольга организовала небольшой завтрак, и после короткого перекуса мы отправились в путь. Игорь занял место около водителя, машину вел Роман, а мы с Виталиком и Ольгой ютились сзади. Хотя, «ютились» - это мягко сказано. Пушкин занимал добрую половину сидения, и мне пришлось взять жену на руки, от чего та периодически стучалась головой о крышу советского внедорожника.
Мы довольно быстро добрались до Партенита, оказавшись у северо-восточного склона Медведь-Горы. Бросили машину, нагрузили на себя огромное количество оборудования, предварительно надев на акваланги камуфлированные чехлы, чтобы подводное оборудование в горах ни у кого не вызывало лишних вопросов, немного попетляли тесными южными улочками поселка и двинулись вверх по протоптанной туристической тропе. Раннее утро для выезда было выбрано вовсе не зря. На рассвете эти места довольно пустынны, и за все время подъема мы не встретили ни единой живой души. Да и воздух еще не успел как следует прогреться, а потому идти было, хоть и не легко, но все же легче, чем под палящим южным солнцем.
Значительно сложнее стало после короткого привала, когда Роман скомандовал сворачивать с тропы. Теперь приходилось идти по дикому горному лесу, да еще и на подъем. Громче всех пыхтел Виталик. Несмотря на внешнюю природную мощь и недюжинную физическую силу, выносливостью он не отличался, а потому через каждый десяток метров останавливался, упирался ладонями в массивные колени и с шумом переводил сбившееся дыхание.
Ольга стойко переносила все тяготы подъема. Безусловно, ее ноша была не такой тяжелой, как у мужской части экспедиции. Но нужно отдать ей должное – за все время длительного подъема моя жена ни разу не издала ни единого ноющего звука.
А вот кто меня действительно удивил, так это Роман с Игорем. Казалось, эти двое предусмотрительно закинулись литрами какого-нибудь невероятного энергетического яда, и теперь прут по сложной лесной местности со скоростью и упорством горных баранов. Я едва поспевал за ними, периодически оглядываясь на слегка отстающих Ольгу и Виталика. С каждым новым шагом становилось все сложнее представлять, как в таком измотанном состоянии вообще возможно погружение под воду.
Лес становился все гуще, а признаков былого человеческого присутствия становилось все меньше. Постепенно мы забрели в настоящую горную глушь, хотя, раньше мне казалось, что в местах, где ежегодно слоняются толпы туристов, не бывает нехоженых троп. Оказалось, бывает.
Солнце поднялось довольно высоко и стало крепко припекать. Не спасали даже раскидистые кроны вековых деревьев. Я в очередной раз обернулся и увидел багровое от напряжения лицо Виталика. Судя по внешности, силы его были на исходе. Он шел петляющим шагом и, при малейшей возможности, опирался массивными ручищами на стволы деревьев и растущие из них сучья. Становилось ясно, что если не сделать привал, то до заветной пещеры наш Пушкин просто может не дойти. Я снова обернулся к идущей впереди двойке «энерджайзеров» и попросил, чтобы те немного обождали. Но в ответ Роман прокричал, что мы уже на месте, от чего Ольга, до этого никак не выдававшая усталости, облегченно рухнула на колени и тихо прошептала: