Страница 14 из 78
Наш решительный друг несколько раз безуспешно пытался оторвать грузное тело псевдолыжника от скамейки, а когда понял, что занятие это бесперспективное, стал что есть силы тормошить того сначала за плечо, затем за уши, но когда дело дошло до пощечин, мы с Олей все-таки решили вмешаться. Да вот только решились поздно. Виталик проснулся и, не вставая со скамейки и не разбираясь, кто перед ним, и что вообще происходит, вломил Игорю по лицу одним из своих пудовых кулачищ. После чего подложил ладошки под щеку и продолжил наслаждаться мирным младенческим сном. Игорь же тоже прилег, но не на скамейке, а рядом, на траве. Оля подскочила к поверженному, но тот, держась за глаз, попытался встать, потерял равновесие, присел, снова встал и шатающейся походкой заковылял обратно в «Бар Малей». Молча.
Я в сердцах плюнул и выругался. Оля пошла за Игорем. Надо было срочно что-то решать, иначе отпуск превращался в «не пойми что», а история с Виталиком успела порядком надоесть.
Подойдя к Пушкину на небезопасное расстояние, я осторожно потряс его за плечо. Он, к моему величайшему изумлению, обернулся и, сфокусировав мутный взгляд, прохрипел:
– О! Привет водолазам!
– И вам не хворать, – без особой радости в голосе ответил я, – Что ж ты людей-то по чем зря обижаешь?
– Кто обижает? – искренне удивился тот, – Кого обижаю? Я обижаю?
– Ну, не я же. Игорю вон под вторым глазом кто фингал только что поставил?
Виталик с ужасом обернулся по сторонам, и, увидев сидящего за столиком кафе Игоря, к глазу которого Оля прикладывала что-то металлическое, присвистнул.
– Блин, это я его, что ли?
Я посчитал вопрос риторическим и, решив его проигнорировать, рубанул с плеча:
– Короче, вещи твои – рюкзак и все, что в нем было – мы отправили почтой по месту твоей прописки. Бумажник, документы и пистолет там же.
Виталик, казалось, онемел. Он смотрел на меня, открывал рот, как будто хотел что-то сказать, но слова застревали в горле, так и не выходя наружу. Затем закрывал рот, какое-то время смотрел куда-то в сторону, снова поворачивался ко мне и все по новой.
– Послушай, я понимаю, что мы, возможно, где-то и протупили с твоим рюкзаком, но ты нас тоже пойми… Возможно, надо было его в милицию сдать или в камеру хранения. Ну, я не знаю… Если бы не пистолет этот…
– Зажигалка… – наконец смог произнести Виталик, но я его не расслышал.
– Прости, что?
– Зажигалка, говорю. Это зажигалка, а не пистолет. Подарок от коллег. Я мент бывший. – Пушкин уперся локтями в колени и уронил рыжеволосую голову на ладони, – Твою же лешего, водяного маму… – экстравагантно выругался он и, глубоко вздохнув, уставился на меня. В ответ я пожал плечами: