Страница 10 из 15
В то же время, при возвращении домой, проезжая мимо этих небольших возвышенностей, ты уже не испытываешь к ним ни малейшего интереса и, тем более, восторга. Скорее тоску. Ты будто прощаешься с их помощью с теми днями, которые были прожиты счастливо, которые были прожиты беззаботно.
Видимо, я задремал, потому что почувствовал легкие толчки в ребра и негромкий голос жены:
– Сереж, ты спишь? Нас милиция остановила.
Я с трудом разлепил глаза и, щурясь от яркого южного солнца, бьющего прямо в окно, огляделся. На дороге, прямо перед нашим автобусом, мигая проблесковыми маячками, стояла милицейская машина – какая-то уставшая «шестерка», явно не первой свежести, с сильно тонированными стеклами, намерено перегораживала движение автобусу. Рядом топтались двое в форме и один в штатском. Водитель автобуса о чем-то негромко говорил с одним из них. Затем зашипела гидравлика открывающихся дверей и в автобус вошли двое милиционеров. Не говоря ни слова, они медленно двинулись по салону, внимательно вглядываясь в лица пассажиров. Мы с Ольгой сидели почти в самом конце и с удивлением следили за действиями представителей органов.
Еще сильнее мы удивились, когда один из них, дойдя до кресла, в котором мирно спал Игорь, что-то сказал второму и потряс нашего друга за плечо. Тот, проснулся и непонимающе уставился на них. Тем временем второй заметил нас с Ольгой и сделал жест рукой, приглашая проследовать к выходу. Ольга испуганно вцепилась в мою руку, сжав у меня на запястье хрупкие пальцы, но на лице изобразила только легкое удивление. По салону автобуса прошелся легкий шепот. Я попытался возразить и попросил объяснить причину, но в ответ услышал лишь: