Страница 328 из 402
Две недели назад
Утром у детектива Дина опять была небольшая стычка с соседями: «Крики, крики и опять крики, дорогой Эндрю!», - Марта осуждающе покачала головой и прищурилась, глядя на Дина снизу вверх. Он молча взирал на нее в ответ. Вздохнул. Женщина укоризненным тоном продолжала пилить молодого человека еще несколько минут, пока он не спросил: «Вы шпионите за мной?». Марта опешила: «Я? Не надо хамить мне, дорогой». Дин изогнул брови: «Каждую ночь вы сидите у стены и слушаете крики? Вам больше нечем заняться, Марта?». До того, как ошеломленная женщина ответила, Дин смягчился и произнес: «Мне пора домой, Марта, больше криков не будет. Обещаю». Она покачала головой и возмущенно рявкнула: «Если крики будут продолжаться, Эндрю, я обращусь напрямик к управляющему дома!». Она быстрым шагом достигла своей квартиры и, обернувшись, пригвоздила молодого мужчину злым взглядом, в котором сквозила угроза: «И тогда проблемы будут у тебя, дорогуша!».
Конечно, если бы детектив Эндрю Дин знал о том, что сегодня умрет, он не стал бы ругаться и обижать Марту. Он бы не стал тратить время на пустяки. Он бы навестил свою бабушку в доме престарелых, посетил бы жену и детей детектива Гаррисона, а затем прогулялся по парку. Если бы детектив это сделал, он бы спас щенка, сидящего под деревом в коробке. Щенок был совершенно беззащитным. Его крохотное полненькое тельце, покрытое коричневой короткой шерстью, дрожало от холода. Он поскуливал и медленно двигался от одного угла коробки к другому. Он ждал кого-нибудь вроде детектива Дина целый день; того, кто не побоялся бы плохой погоды и прошел через парк к себе домой. Но детектив Дин не шел домой.
К счастью, щенка заметила десятилетняя девочка по имени Мира. В школе ее задирали и иногда даже караулили у входных дверей, чтобы «проводить» домой. Поэтому Мира сначала пряталась в чулане с влажными швабрами, а затем бегом бросилась домой через парк, обнесенный снегом. Целых пятнадцать минут она грустила и жалела себя, а затем вдруг увидела под деревом без листьев загадочную картонную коробку, и, позабыв обо всем, подбежала к ней, раскидывая сапожками на меху снег. Ее пальчики в варежках настороженно сжимали лямки ярко-красного рюкзака, а затем разжались.
- Щенок! – воскликнула она, расплывшись в улыбке. Мира позабыла о неприятностях в школе и присела перед коробкой, а затем взяла щенка на руки. Так у него появилась хозяйка, а у Мира первый друг.
… А у детектива Дина так и не появилось друзей. Только через две недели его тело обнаружит Кая Айрленд. Но пока что, сидя в кафе напротив своего дома, он не знал об этом. Мысленно он был там, рядом Ледой Стивенсон. Он никак не мог избавиться от пугающей мысли, что она впиталась в воздух в его квартире, забралась в легкие, стала частью его самого. Иногда он замечал на себе ее взгляды. Она оценивала его, подмечала мельчайшие детали: то, как он стряхивает с плеч куртку, как подворачивает рукава рубашки, как пятерней убирает со лба волосы.
Пожалуй, нет. Если бы детектив Дин знал о том, что он вскоре погибнет страшной смертью, он бы не сидел в кафе и не ел бутерброд с ветчиной. Он бы не пил четвертую чашку кофе. Он бы пришел домой еще раньше – сразу же после разговора с Лаурой Дюваль.
Дин не спешил домой, потому что устал бороться с безнадежностью, которая с завидным постоянством атаковывала мысли. Он всю жизнь преследовал Криттонского Потрошителя, он искал Неизвестного, но оказалось, что все не так, как он думал. Разочарование и безнадега прочно забрались в голову, и не исчезали даже несмотря на шум в кафе, устроенный двумя детьми лет семи или восьми.
У Дина не было никаких доказательств, лишь догадки, основанные на воспоминаниях маленького мальчика. Маленького мальчика, который в глубоком детстве пережил страшную тайну.
Он вышел из кафе и тут же поежился от морозного воздуха. На его волосы опустились невесомые влажные снежинки, забрались за пазуху свитера и стекли ледяными каплями по горячей груди. Дин понял, что неизбежное оттягивать бесполезно и быстрым шагом перебежал дорогу. Во все стороны летели замерзшие крупицы грязного снега из-под шин автомобилей. Влажный асфальт отражал оранжевые и желтые огоньки.
Из музыкального магазина, расположенного рядом с домом Дина, доносились слабые звуки джаза. По дороге прогуливались пары, кутаясь в шарфы и шали, пряча ладони в варежках и карманах.
Ничто не предвещало беды.
Никто не мог предположить, что высокий молодой человек с раскрасневшимися от мороза щеками, вбежавший в подъезд блочного дома, уже никогда не выйдет на улицу. Его заприметила лишь один человек - работница того самого музыкального магазина. Она складывала виниловые пластинки в старую запылившуюся коробку, и вскинула голову как раз в тот момент, когда Дин перебегал дорогу.
Анна Карризи, двадцатитрехлетняя итальянка, жившая в том же самом доме, что и Эндрю Дин, давно уже влюбилась в высокого красивого мужчину. Иногда они здоровались, встречаясь на первом этаже дома, и Кристина подсунула (разумеется анонимно) в августе в его почтовый ящик подарочную посылку аккурат на День рождения. Дальше вежливых улыбок дело так и не продвинулось. Хотя, нельзя не признать, что Кристина собрала о молодом человеке множество интересных и полезных для нее сведений. Например, девушка случайно увидела у него книгу «Преступление и наказание», и они несколько минут побеседовали о сюжете романа.
Эндрю Дин перебежал дорогу и скрылся из виду, но Анна все еще смотрела в его сторону. Она грустно поджала губы и вернулась к работе, вспоминая случайно подслушанный разговор соседок с верхних этажей:
- Это просто беспредел, - жаловалась одна из них. – Невеста нашего детектива никак не успокоится.