Страница 7 из 10
– Так называемая?
– В отеле она зарегистрировалась как Андреева Татьяна Николаевна, если это её настоящее имя. А Аделаидой Петровной на самом деле зовут лекторшу с тех самых курсов.
– И что – никаких зацепок?
– Пока нет. Даже спонсор оказался подставным. Кто-то от чужого имени оплатил проживание Насти в гостинице, не оставив никаких следов.
– Насколько я понимаю, вы начали с плохих вестей?
– А хорошие отсутствуют. Разве только то, что среди неопознанных трупов Анастасии нет.
– Типун вам на язык! Как вам такое в голову полезло? – возмущённо произнесла Катя и ушла к плите. Хм-м-м, значит, Олег ей ничего не сказал…
– А где Олежка?
– А я почём знаю? Он мне не докладывается! – сердито заявила она. Я был прав – между ними всё же пробежала кошка.
– Но он не звонил, сообщений не оставлял?
– Мне – нет! – отрезала Катерина. Вопрос, звонила ли она сама, я даже не стал задавать – ответ был ясен без слов. Этого ещё мне не хватало – мирить этих гавриков. Опустошил чашку и встал из-за стола. Катя вопросительно смотрела на меня.
– Сейчас вернусь. Потом решим, что делать дальше, – буркнул я на её немой вопрос.
Ох уж эта мне современная молодёжь! Все из себя такие… независимые. Шаг навстречу – расстрел! Может, и я таким был по молодости? Не помню… Но так оставлять это нельзя. Придётся принять меры. Мы ведь не такие гордые – нам не трудно на один этаж вниз спуститься и всё у матери Олега выяснить.
Надежда Ивановна искренне обрадовалась, увидев меня. Стала сразу усаживать за стол, предлагать чаю с плюшками, от чего мне с трудом, но удалось отказаться, хотя присесть всё же пришлось. Теперь она выглядела гораздо лучше, чем тогда, сразу после смерти старшего сына Кости, но время от времени в глазах всё ещё мелькал отблеск печали. Отвечая односложно на ничего не значащие вопросы, задаваемые обычно при встрече знакомых, я огляделся. Здесь я оказываюсь всего в третий раз. Первый – на поминках, полгода назад, второй – сразу по окончании вынужденного ремонта, но тогда матери Олега не было дома, только нас четверо – ДОКА в полном составе. А сейчас от нашей команды только я и Катерина…
Денежное возмещение от Эйзи дало свои плоды – обстановка явно улучшилась: новая, стильная мебель, кухонный гарнитур, фирменная посуда.
– Как Настя? – этот вопрос вернул меня к происходящему. Я запнулся перед ответом, но, взглянув на Надежду Ивановну, понял, что она не в курсе последних событий.
– Всё путём, спасибо… Я, собственно, по поводу Олега зашёл.
– А, значит, вы тоже обеспокоены?
– Чем?
– Аликом, его поведением! Ой, простите! Я ведь давно собиралась спасибо вам сказать за то, что вы шефство над ним взяли. От чистого сердца – спасибо. Молюсь на вас каждый день!
– Перестаньте, что вы такое говорите? Он ведь мне как сын. Да и ни в какой помощи Олег и не нуждался. Он сам по себе правильный, хороший.
– Хороший-то хороший, но оболтус! – заявила с горечью женщина. – Вот ведь что ему не так? Теперь и деньги есть, и время свободное, и голова на месте, учись – не хочу, так нет же! Сидел дни и ночи напролёт возле своего дурацкого компьютера, и чего они так в него влюблены? – Я лишь пожал плечами в ответ. Надежда Ивановна продолжила сетовать: – Вот через него, глядишь, и девушку потерял. Как мне Катя-то нравилась!
– А с чего вы взяли, что потерял?
– Так раньше, что ни день – то вместе, а уж месяц как Катенька сюда и не заглядывает! Поругались они, что ли?
– Не знаю, – честно признался я. – Катя сейчас у меня в гостях. Вот, зашёл узнать, где Олежка?
– Так Катенька у вас? Передавайте ей привет. И где этого шалопая носит уже второй день? Опять, что ли, уехал куда?
– Куда он ездил и когда?
– Да за последний месяц раза три уже куда-то мотался. Только не говорил он, куда. Разве они, нынешняя молодёжь, с нами говорят? Мы же для них – прошедшая эпоха! Антиквариат ходячий! Одна только польза – пожрать да постирать!
– Постойте, вы говорите – второй день?
– Ну да! Давеча, как компьютер свой разбил, умчался куда-то – и ни слуху, ни духу.
– Компьютер разбил?
– Я ж и говорю! Вчера, вдруг ни с того, ни с сего разозлился, вскочил – и ну свою любимую игрушку ломать. Прям ногами так, ногами! А потом взял и убежал! Может, он того, не дай бог? Я слышала, от компьютеров с ума сходят?
Быстро осмотрел комнату Олега. Нет, это явно не просто приступ ярости. Это целенаправленное уничтожение всех следов деятельности. Куски раздробленных электронных плат валялись по всей комнате.
– Он не сказал, куда ушёл и когда вернётся?
– Ничего! Только поцеловал, сказал, чтоб не волновалась и что скоро будет! А как тут не волноваться? Может, вы его найдёте?
– Найдём, обязательно найдём! – Я поспешил было к двери, как меня окликнула Надежда Ивановна:
– Да! Чуть не забыла! Вот дура старая! Он тут Катеньке письмо оставил! – она вдруг полезла под стол и выползла оттуда уже с конвертом.
– Сказал, чтобы спрятала, как следует, – оправдываясь, сказала она, отряхивая конверт. – И чтоб только Кате или вам в руки. Так и сказал – никому! Передадите?
– Обязательно передам! И, как только что узнаю про Алика, сразу сообщу! – заверил её на прощанье. Час от часу не легче. Если ещё и Олег пропал!
Катя не пыталась скрыть радости от получения письма и убежала с ним сразу же в гостиную. У меня хватало дел на кухне, чтобы не тревожить её. Однако Катерина вскоре вернулась явно в расстроенных чувствах:
– Вообще чёрте что! Какая-то белиберда! – пробормотала в сердцах она, бросила письмо передо мной на стол, а сама стала активно мыть чистые тарелки. Письмо действительно звучало странно:
«Катя, привет! Я сейчас с Борисом, 1990 года рождения, с которым мы познакомились четыре месяца назад, помнишь? Поживу у него, пока. Часто болтаю с ним, у него хороший словарный запас. Не волнуйся за меня. Да, кстати, я тут билеты в театр хотел заказать для всех нас. Один у меня уже есть. Вам с Дмитрием Александровичем на 31 июня следующего года подойдёт? Могу заказать билеты на двадцать второй ряд. Если это нормально, то дайте весточку. Лучше текстом, а то здесь связь плохая, не всегда срабатывает».
– Кать, что за Борис?
– Откуда мне знать? Я ни с каким Борисом его не знакомила! Он совсем свихнулся со своим компьютером!
И она о том же.
– Катя, погоди, сядь, пожалуйста, я тебя очень прошу, – настоятельно попросил я. Катя бросила кухонное полотенце и уселась, скрестив руки на груди.
– Прежде всего, давай успокоимся. У тебя сейчас синдром трёх Р.
– Какой синдром? – от неожиданности она вышла из своего гневного состояния.
– Синдром трёх Р встречается довольно часто. Человек чувствует себя Рассерженным, из-за того, что он Расстроен. Сам не зная, почему. Хотя, ключевое слово здесь в этой триаде – Растерянность. Я тоже растерян, поверь мне. Но нам помогут лишь холодные головы. Поняла?
– Да… Но всё равно я не понимаю! О каком ещё театре может быть речь, когда Настя пропала?
– Не спеши с выводами. Надо подумать. Тут что-то явно не так. Вряд ли это случайная ошибка.
– Ошибка?
– 31 июня не существует.
– Ой, и вправду… Так вы думаете?..
– Да, думаю, он нам что-то хочет сказать, но шифруется. Вот только что это за шифр?
– Шифр?.. Дядя Дим, поехали ко мне домой, а? Мне надо кое-что проверить! – Катя вскочила со стула и засуетилась. Через пять минут мы мчались на Крестовский остров. По дороге мы молчали, каждый погружённый в свои мысли. Мне не давал покоя образ лже-Аделаиды. И ещё непроходящая тревога за жену… Катерину я не расспрашивал, почему она так заспешила, что такое вспомнила: придёт время – сама расскажет. Иногда стоит просто покорно ждать развития событий…
Через сорок минут мы въехали в подземный гараж и поднялись на лифте на пятый этаж прямо к квартире. С Катиными родителями познакомился почти полгода назад, вскоре после тех знаменательных событий. Они оказались весьма приятными молодыми людьми Настиного возраста, так что мы легко и быстро подружились. Оба были, видимо, крутыми специалистами в фарминдустрии и, как только дела у канадской фирмы вновь наладились, они вернулись к прежней работе. Так что Катерина опять была предоставлена сама себе, хотя теперь по просьбе её родителей – и под нашим с Анастасией надзором.