Страница 43 из 56
Глава 17
– Ничего себе! – выговорил Рин.
– Ага, – согласился Коул, задрав голову. По-другому «Южный Крест» было не разглядеть.
Пассаж оказался не рынком, не магазином, а целым комплексом из четырёх зданий на перекрёстке. Четыре башни-высотки на двенадцать этажей, расположенные квадратом, каждая с двумя примыкающими под прямым углом пятиэтажными крыльями, так, что в плане они складывались в крест. Наружные стены пестрели рекламными транспарантами. Кованая арка с надписью гласила:
«ТОРГОВО-ДОСУГОВЫЙ ЦЕНТР».
Друзья вошли под своды крытой улицы, освещённой фонарями. Все здания соединялись меж собой мостиками и переходами, и по ним прохаживались люди. Сквозь «Крест» даже пролегала эстакада монорельса. На глазах у ребят, рельсоход заехал в туннель улицы, остановился у платформы, и из него высыпали новые посетители.
А зайдя в вестибюль магазина, друзья в первый миг решили, что попали во дворец. Всюду мраморные колонны, чёрный гранит полов, блеск зеркал. Витрины лавок и павильонов пестрели товарами и вывесками. Широкие коридоры, как улицы, были украшены указателями с названиями магазинов.
И всё жило в постоянном движении, будто цех завода или вокзал. Расхаживали посетители всех сословий и цветов, приказчики в красных ливреях предлагали товары или тащили за клиентами покупки. Нагруженные людьми лифты ходили вверх-вниз по застеклённым трубам шахт – будто поршни, качающие жизнь в подземное сердце пассажа. Двигались даже лестницы: Коул и Рин впервые ступили на эскалатор, вознесший их на второй этаж.
– Поразительно, – выговорил Рин. – Мне-то думалось, такое только в столице бывает!
Коул и сам так думал. Казалось бы, город на самой окраине Империи, на рубеже гор и болот! Но Бомтаун – место слияния трёх железных дорог, где сходятся интересы железнодорожного и промышленного бизнеса сразу двух провинций. А большие деньги притягивают больших людей.
– Куда пойдём?
– Вон, там «Верхняя одежда».
По направлению указателя пролегала целая улица павильонов, предлагавших куртки, плащи, брюки, костюмы и шляпы на любой вкус и достаток. Было даже ателье быстрого пошива, где с клиента снимали мерки, выбирали материал, и тут же кроили и шили. За ширмами ателье стрекотал и жужжал целый полк швейных машинок.
Витрины украшали движущиеся манекены, безликие часоматоны из дерева и стали. «Спортсмен» в полосатом наряде медленно помахивал битой для крикета, «дама» и «кавалер» прогуливались под ручку по ободу вращающегося колеса, «танцовщица» кружилась на платформе и сгибала ножку. Рин глядел восхищённо, Коул – с удивлением. Сколько же энергии бездумно расходовалось на эти игрушки для пустого любования?
Потом он вспомнил улицы Бомтауна. Множество световых вывесок – а ведь для работы искровых ламп нужны были пружина, ветряк или водяное колесо, что крутили бы ротор и вырабатывали свет. Такой же триумф яркого бахвальства над экономией… Да пассаж и сам походил на город в миниатюре, по которому можно бродить целыми днями.
– Чего надо? – встретила их в павильоне для «бесцветных» тётка-продавщица. – Плащи? Есть у нас! – она живо обмерила мальчишек мерной лентой, а потом началось то, чего ни Коул, ни Рин никогда не испытывали. Примерка.
– Гляди! Как тебе вот этот?
– Да не знаю.
– Давай, тебе пойдёт!
– Послушай друга, парень. Хорошая вещь, самый шик!
– Я не… Ого.
Коул никогда не знал хорошей одежды: в «тёмном» городе с выбором было туго. На Рина шил портной, а когда графиня помешалась от жадности, её внуку пришлось закупаться на распродажах старья. И оба они не ожидали такого выбора! Не успеешь покрутиться перед зеркалом в одном плаще, а тебе уже протягивают два новых. Вот с пелериной, вот с бахромой, как у восточного кавалериста. А вот глянцево-чёрный – свет масляно струится бликами по складкам.
– Хороший выбор, малой. А вот фасон «Мотылёк», самый модный!
– Да мне мода эта…
– И карманы в подкладке!
Рин закрывал лицо поло́й, как Мститель-в-Капюшоне из романов; Коул делал грозное лицо и выхватывал из-под плаща сложенные пистолетами пальцы. И оба хохотали друг над другом.
Немного успокоившись, друзья начали прицениваться. Рин взял себе простой, добротный плащ песочного цвета, Коул же не удержался, и выбрал матово-чёрный со стальными накладками-змеями на лацканах. Когда расплатились, он чуть не присвистнул – за двоих выложили четыре с лишним месяца! На такой плащик ему пришлось бы откладывать с пяти-шести получек.
– Удивительно, – заметил Рин, когда они вышли. – Столько готовой одежды!
– А что такого?
– Ну, обычно люди ходят по портным. Каждому ведь хочется, чтобы было пошито на него. Мануфактурная одежда больше для… ой! – внук графини виновато покосился на друга.
– Для бедноты, – без обиды закончил Коул. – Вроде меня. Да ладно, всё так и есть. А тут в мануфактурщине все ходят, так?
– Ага.
– Так ты взгляни, как они тут живут! Всё на бегу, всё по часам. Не то, что по портным бегать некогда – я удивляюсь, когда они спят. Другой, этот…
– Ритм жизни?