Страница 21 из 56
Глава 9
К подъезду дома Рин подбежал, запыхавшись, и спустя пару секунд барабанил в дверь квартиры.
– Рин? – Открыла мама Коула, и он чуть не рухнул ей на руки: красный, тяжело дышащий, волосы прилипли к потному лбу. – Что случилось?
– М-мистрис Этель! – выдохнул Рин. – Беда!
***
Коулу снились башенные часы. Такие он видел на фототипиях Стоглавой Ратуши в Клокштадте, на главной башне. Расписной циферблат украшен солнцем, луной и звёздами из кованого металла, а в круге солнца – окошко, в котором сменяются картины из священной истории: явление Ангела Времени, сотворение Циферблата, возвышение хронистов. Только в окошке меняли друг друга картины его жизни.
Маленький Коул в полутьме театрального зала, на коленях у мамы – денег хватило всего на одно место. На сцене люди в масках поют и декламируют на фоне картонных дворцов и деревьев. Дают комедию, и взрослые хохочут над шутками, что непонятны Коулу. Ему куда интересней, почему все в масках. И мама тихонько объясняет: вот Панталоне, актёр в этой маске всегда играет важных торговцев и дельцов. Вот Лелио и Пьетро, влюблённые в одну девушку. А вот добрый простак Пульчинелло, и грозный вояка Капитан в гвардейском мундире, и красавица Виттория…
КОУЛ.
Старик в жилетке весело щурится. «Что, сынок, полез на Свалку приключений искать? Нет? Хотел запчастей найти? Хе, парень, тут детали на земле не валяются! А тебе зачем? Хочешь маме кухонный таймер собрать? Ого… Ну, может, у меня в запасах что-то и найдется. Что, механикой интересуешься? Кстати, я Гай. Гаюс Карвелла. А ты?»
КОУЛ.
Удар за ударом, так, что не вдохнуть. Левый глаз заплыл, губы солоны от крови. Кругом тени орут и потрясают руками: «Бей-добей!» Дурила Брэд скачет, как на пружинах, вскидывает окровавленные кулаки. Коул подставляет руку под удар, бьёт вслепую, лишь бы ударить… «Сто-оп, машина!» Ленивый окрик Рокка. «Непло-охо, Ко-оулден. Три минуты про-отив Брэджена выстоял – держи-и выигрыш!» И в руку ложатся монеты. Он уходит с пустыря, стараясь не шататься. Теперь он в банде, и у них с мамой сегодня будет ужин…
КОУЛ.
Они затеяли уборку в зале особняка. Оба в закатанных штанах и босые, возят по полу мокрыми швабрами. «Дитя!», передразнивает Коул графиню. «Знатному отроку не пристало заниматься грязным трудом, раз слуги нерадивы, клянусь своим благородным ревматизмом!» И смеётся, и Рин смеётся с ним – весело, беззаботно...
– Коул, проснись! – Рин тряс его за плечи. – Вставай же!
– А? – Коул рывком сел на кровати. – Где потоп? – невпопад выпалил он. Поморгал, глубоко вздохнул. Боль прошла, как не бывало, и голова не кружилась. Вообще, чувствовал он себя превосходно.
– Что такое, Ринель?
– Беда, Коул! – друг был бледен, в глазах ужас. – Я был на вокзале, по работе… видел там инспектора Хилла.
– Ну, и?
– Он встречал там человека. Такой страшный тип, в очках. И у него, – Рин глубоко вдохнул, – был значок в виде паука!
– Паук? И что?.. – Коул запнулся. – Стой. Ты хочешь сказать…
– Он не ошибся, сынок, – сурово молвила мама, входя в комнату. – Это Часовой.
Часовые. Самая загадочная и страшная организация в Империи. Тайная полиция, целиком набранная из хронистов. О них не говорили иначе, как полушёпотом и с оглядкой – из страха, что собеседник окажется их доносчиком.
Про Часовых рассказывали, будто им ведомы проступки и грехи каждого в Империи; будто ради борьбы с врагами государства им дано право судить и казнить любого. Однажды они приходят за человеком из ниоткуда – и тот исчезает в никуда… Это не считая множества страшных баек, в которых они якобы умели становиться невидимками, менять лица, читать мысли, и даже останавливать чужие Часы – то есть убивать на месте. Часовые заслуженно входили в почетную тройку героев самых популярных страшилок, наряду с жутиками и чудовищами Запределья.
– Я не знал, к кому ещё бежать, – Рин выглядел несчастным. – Я так испугался!
– Погоди, Ринель, – Коулу тоже было не по себе, но он попытался собраться с мыслями. – Ну, Часовой, и что? Мало ли, зачем он тут. Может, Хилл на заводе какой-нибудь саботаж раскрыл!
– Нет, Коул, – жестко оборвала его мама. – Если пришёл Часовой, значит, нас всё-таки нашли.
– Чего? – Коул поражённо уставился на мать. Только сейчас он заметил, что Этель одета по-дорожному, с сумкой на плече. И взгляд у мамы был непривычный – строгий и печальный. Ничего не понимая, Коул взглянул на Рина, но тот смотрел так же недоумённо. – Мам, что…
– Нет времени! – Мать швырнула на кровать его одежду. Коул по голосу понял, что лучше не спорить: поспешно натянул штаны и рубашку, накинул куртку.
– Наша вина, – цедила Этель сквозь зубы. Она выхватила из ниши за зеркалом шкатулку с деньгами и бросила в сумку. – Столько лет прошло, бдительность утратили… Надо было раньше уходить, но ты был слишком слаб. Змейский хвост, я надеялась хотя бы на сутки!
– Мам! Да что случилось? – взмолился Коул. Мать казалась незнакомой и пугающей. Этель обернулась к нему…
И в этот момент снизу донесся стук в дверь.