Держитесь, маги, я иду!

Наступило утро помолвки. Мстительный родитель оставил вчера свою непослушную дочь не только без обеда, но и без ужина. Настя где-то слышала раньше, что голод обостряет разум, но ей и голод не помог: ничего толкового она за ночь так и не придумала. Мысль о том, что можно с гордым видом сказать завтра «нет» перед священником, или кто там у них, пришлось откинуть после разговора все с той же «всезнающей» Калирой. В этом мире, оказывается, нет ни священников, ни жрецов (кроме горсточки жриц Донаты, которые и появились-то только после открытия первого лаприкория, и которые с людьми почти не контактируют). Помолвки и свадьбы все расы проводят в храмах Донатоса (этих соборов много, хоть пруд пруди). Венчающиеся пары приходят в храм в сопровождении гостей и родственников, озвучивают принятые в их местности брачные клятвы, вешают друг другу на шеи цепочки с медальонами, на которых написано имя избранника (у родовитых еще и герб чеканят), целуются и ву-а-ля, готова новая ячейка общества. Раньше и маги так же женились на своих магинях. А теперь в паре мага с человечкой брачные обеты заменены на обещания жениха по мере сил заботиться о своей жене до самой ее смерти и клятву растить и беречь детей своих. Невеста вообще ни слова не говорит и никакого согласия от нее не требуют. Невеста, видимо, готовится к приему первой дозы опиума, то бишь, к поцелую. А лекарь следит, чтоб с первой же пробы передоз не вышел. Попытки вырываться и кричать: «Не буду я вашей, Ваня, и не надейтесь!»- успехом тоже не увенчаются, так как магу-стихийнику ничего не стоит сжать вокруг невесты воздух так, что и трепыхнуться не получится, и горло пережмет так, что только выжить бы («Не вы первая, мисс, такая бойкая. И до вас строптивицы встречались!»). А после поцелуя и желания перечить уже не будет. Наоборот, служанка утверждала, что некоторые невесты после помолвки чуть ли не на коленях за женихом ползут, умоляя сразу забрать с собой.

«От меня такого, гады гадские, не дождетесь!!! Что я там читала о наркозависимости, пока отца по клиникам таскала? У кого-то сильное привыкание развивается сразу, с первого укола. Если и мне так не повезет, то крышка. Хорошо, что между помолвкой и свадьбой два дня перерыва положены. Свадьба – на третий день после дня помолвки. Если смогу удержаться в трезвом уме, надо будет программу противодействия этому химическому воздействию на организм продумать. Все перепробую, что в голову придет! Просто так русские не сдаются!» - думала Настя, пока служанки наряжали ее в белое кружевное платье и укладывали волосы в красивую прическу.

В храм девушка поехала в карете, в сопровождении одного лишь отца. Мифическая мачеха и прочие вероятные «родственники» не показывались. На пороге храма Настя посмотрела на голубое небо и яркое солнышко. Ей хотелось, как Дюймовочке в сказке, попрощаться с ними, будто видит она их в последний раз. Но Еолофей дернул за руку, и дочь влетела за ним в темный зал со стрельчатыми сводами. После яркого солнца, в полумгле храма Настя растерялась, временно ослепнув. Ее провели вперед и поставили рядом с высоким неподвижным силуэтом. «Жених, верно», - постаралась проморгаться и прозреть, наконец, Анастасия. Силуэт заговорил положенные слова. В сумраке угадывались лишь общие черты: высокий лоб, волосы до плеч, атлетического сложения фигура.

«Да и ладно! В моем случае внешность будущего мужа уж точно не важна! Главное, чтоб его опиум не сильно концентрированным был! И это мы прямо сейчас проверим – меня целовать собрались».

Настиных губ коснулись теплые твердые губы ее личного теперь наваждения. Мужские губы шевельнулись, по верхней губе пробежал влажный горячий язык. «Итак, яд проникает через слизистые оболочки. Ждем эффекта. А вот рот я тебе не открою! Меньше поверхность поражения – легче дезинтоксикацию вести!» Мужские губы чуть усилили напор, но решили не настаивать и отстранились.