Страница 6 из 398
— Она меня не любит.
— Не расстраивайся, дорогая, она никого кроме себя и своего ненаглядного сыночка не любит. По её мнению, ни одна женщина в этом мире недостойна, чтобы подавать Гаю даже тапочки.
— Ты преувеличиваешь.
— Нет, дорогая, скорее приуменьшаю. Доченька, я хочу, чтобы ты помнила, я всегда на твоей стороне.
― О чём ты, мама?
― Поймёшь, когда придёт время. Ты моя радость и отрада. Моя маленькая солнечная колдунья.
― Я тоже люблю тебя, мама.
***
«Мамочка, мама…. Как же мне не хватает тебя. Я отдала бы всё что угодно, только за одну возможность, хоть на секунду ещё раз прижаться к тебе, услышать такой родной, бесконечно любимый голос. Прости меня. Ты всю свою жизнь положила к моим ногам, но когда нуждалась во мне, меня рядом не было».
Незадолго до смерти, мама позвонила мне.
— Привет, солнышко.
Услышав её хриплый, дрожащий голос, я встревожилась:
— Привет, мама. Ты заболела?
— Немного простыла. Мне уже лучше, дорогая, не волнуйся.
— Почему ты мне сразу не позвонила? Я бы тут же прилетела. Ты же знаешь, что я бы справилась с твоей простудой гораздо лучше и быстрее, чем доктор.
— О, моя маленькая колдунья, — хрипло рассмеялась мама. — Конечно, я знаю это.
— Но тогда почему? Ты не хочешь меня видеть из-за Гая? Ты всё ещё считаешь, что я совершила ошибку?
— Дорогая, я никогда на тебя не сердилась из-за твоего замужества. Хотя я по-прежнему считаю, что ты совершила ошибку. Девочка моя, Гай не такой, как твой отец. Это моя вина. Я слишком часто рассказывала тебе о Торе и нашей с ним любви. Вот ты и влюбилась в мужчину похожего на него, но он только внешнее…
— Для меня твои рассказы ― это самые лучшие воспоминания из моего детства. Мама, я завтра прилечу к тебе.
― Дорогая, не сходи с ума. Зачем же оставлять мужа одного, ради моего насморка.
― Ты мне что-то не договариваешь.
― Солнышко, со мной всё в полном порядке. Наконец-то, я скоро буду с твоим отцом.
― Мама, ― испуганно пробормотала я, ― что ты такое говоришь?
― Послушай, Алекс, я люблю тебя. Ты стала чудесной женщиной: нежной, умной, доброй и очень красивой. Твой отец гордился бы тобой. Не позволяй твоим новым родственникам подавлять тебя. Они все страшные снобы. Мне иногда страшно за тебя, доченька.
― Почему?
― Ты зациклилась на своем муже, рассталась со всеми своими друзьями, руководствуешься только его интересами и желаниями. Так нельзя, солнышко.
― Ну, что такого плохого в том, что я люблю Гая. Нам хорошо вместе. Ему трудно найти с моими друзьями общий язык. Сказывается разница в возрасте и не только.
― Вот как? А я думала, что он юрист.
― При чём тут это?
― При том, дорогая, что юристам в силу профессии, нужно уметь находить взаимопонимание с разными людьми. Если Гай этого не умеет, или не может, то вряд ли он достигнет больших карьерных высот.
― Ладно тебе. Скажи лучше, что врач говорит?
― Он слишком много и долго говорит. Слушать его ужасно утомительно.
― Мам, я завтра прилечу.
― Дорогая…
― Пожалуйста, не надо возражать. Я просто умру от беспокойства.
― Нет, солнышко, умирать тебе ещё рано. Алекс, ключ от нашего дома у мистера Джонса. Ты помнишь его? Он много лет занимается делами нашей семьи. Я оформила дарственную на тебя, чтобы в случае чего, тебе не пришлось возиться с завещанием.
― Мама, ― невольно рассмеялась я, ― какое завещание! ― Тебе только чуть больше сорока. Рано ещё думать о завещании.
― Ты права, дорогая. Это я так, на всякий случай.
― Какой ещё случай?
― Солнышко, послушай меня внимательно. Я хочу, чтобы ты пообещала мне одну вещь.
― Какую?
― Не продавай дом в течение нескольких лет. Если хочешь ― сдай в аренду, но не продавай. Мне будет спокойней, если я буду уверена в том, что в случае чего, у тебя будет крыша над головой.
― Мам, ты меня пугаешь. У меня такое чувство, что ты со мной прощаешься.
― Ну что ты, дорогая. Просто я решила привести в порядок все свои дела. Извини, пришел мой врач. Созвонимся завтра, ― мама ненадолго, замолчала и тихо, будто с трудом удерживая слёзы, прошептала, ― береги себя. Я люблю тебя, солнышко.
― Я тебя тоже мамочка, ― пробормотала я.
В трубке раздавались короткие гудки, а я была не в силах повесить трубку. Наш разговор встревожил и напугал меня. Через пару минут, я уже звонила в аэропорт и заказывала билет на утренний рейс.
Рано утром меня разбудил резкий звонок телефона. Я посмотрела на него и заплакала, потому что уже знала, что мне хотят сообщить.
***
С самого раннего детства я видела сны, которые частенько сбывались. Я могла почувствовать боль человека и облегчить его страдания одним прикосновением. Теперь таких людей называют экстрасенсами. Мама смеялась и называла меня своей маленькой колдуньей. Она часто говорила, что мой дар достался мне от отца. В её семье таких талантов до меня не наблюдалось. Это стало нашим семейным секретом.
Мы не обсуждали и не показывали мой дар на людях. Я думаю, мама боялась, чтобы меня у неё не отняли. Бабушка и дедушка строго на строго мне запретили демонстрировать посторонним свои способности. Иногда я думаю, что если бы у меня был учитель, то мой дар можно было бы развить. Сейчас экстрасенсов обучают, помогают раскрыть свой потенциал. Со мной всё произошло наоборот. Мы так тщательно скрывали мои способности, что они почти исчезли, оставив после себя лишь слабые отголоски.
Но даже этих слабых отголосков мне хватило, чтобы понять ― Гай больше не любит меня, у него кто-то есть. Кто-то… хм… смешно, что даже наедине с собой я пытаюсь спрятаться от правды. Причём тут мои способности! Если муж обращает на тебя внимание только тогда, когда ему нужна свежая рубашка, или пережарена отбивная, а в постели тут же поворачивается спиной, экстрасенсорные способности тебе ни к чему, чтобы сложить два и два. Этот кто-то, если немного подумать, приобретает вполне конкретные черты леди Миранды Эстелы Хок. И вовсе не потому, что у тебя паранойя, как твердит муж.