Страница 184 из 398
― Хм, сколько ненависти и гнева в вашем голоске, госпожа Маргерит. Только я бы на вашем месте дважды подумал, прежде чем сыпать обвинениями, в адрес тех, кто даёт вам возможность жить так, как вам нравится.
― Что! Да вы, … да я работаю не покладая рук, чтобы обеспечить себе такую жизнь. В отличие от некоторых, которые для этого используют свою смазливую мордашку. Вы и вам подобные, обзываете всех женщин шлюхами. Сами вы ничем не лучше любой продажной девки, но при этом готовы любую грязью запачкать, даже самую невинную.
Лицо Кьяра окаменело, скулы резко обозначились, в глазах вспыхнул хищный огонёк:
― Намекаете, что вы чистенькая да? Думаете, никто не знает, как вы таскались к любовнику, пока ваш муж медленно угасал в супружеской постели. Вы возвращались к нему посреди ночи, пропахшая сексом и потом любовника, заставляя несчастного испытывать ещё большие страдания.
― Не смейте, ― Мара стукнула кулачком по столу, чашки подпрыгнули и жалобно зазвенели, ― слышите, не смейте болтать о том, чего вы совершенно не знаете! Я столько лет терпела бесконечные унижения и издевательства.
― Только пока он был силён, вы сидели как мышь под метлой, а когда стал немощен, тут вы и отыгрались. Считаете, что, издеваясь над человеком, который был уже одной ногой на костре, вы поступали лучше, благороднее?
― Плевать я хотела на ваше благородство. Ясно! Он получил то, что заслужил! Мерзавец даже после смерти думал посмеяться надо мной, оставив в наследство только захудалую лавку. Он думал, что я либо сдохну с голоду, либо пойду на панель. Никогда не забуду ехидных лиц моего пасынка и его сестричек. Только я справилась так, как ему и не снилось. Всё что я имею, я заработала сама вот этими руками. И никто, тем более такой фальшивый лэр как вы, не вправе мне говорить, что это кто-то, а не я…
― Да что вы! Значит, ткани, из которых делают наряды в вашем магазине, соткали вы?
― Конечно, нет, но…
― Ооо, вы придумали фасоны платьев?
― У меня нет к этому способностей.
― Тогда вы сшили их?
― Нет, но…
― Понятно, вы целыми днями торчали на ногах, обслуживая и угождая капризным клиенткам, а потом, после закрытия, ещё не менее часа, торчали в магазине, чтобы навести порядок, после их ухода.
― Нет! Нет и нет. Но я вложила много сил, чтобы сделать из жалкой лавки модный магазин.
― Значит, вам с неба упали деньги на преображение «жалкой лавки» в модный магазин? Вы ведь сами сказали, что муж вам ничего не оставил. А ваша семья, насколько мне известно, помочь вам точно не могла.
Мара вдруг растерялась. Она сначала покраснела, потом побледнела:
― Нет, ну…
― Так вот и наслаждайтесь тем, что имеете, а не болтайте своим языком направо и налево. Вы выставляете себя умной женщиной, а на поверку ведёте себя, как безмозглая курица.
― Как вы смеете! ― Мира сжала кулачки. Казалось ещё секунда, и она бросится на собеседника.
Мужчина ехидно усмехнулся:
― Смею. Вы сидите здесь вся разряженная в пух и прах, поливаете лэров грязью, забывая, что кусать руку, которая вас кормит, не только недальновидно, но и непорядочно.
― О чём это вы? Я не понимаю.
― Она не понимает, ― с иронией передразнил Кьяр. ― Вы же у нас дама амбициозная, не так ли? Замахнулись на магазин для знатных дам. Взяли денежки у своего любовника, кстати, тоже лэра…
― Одолжила!
― Это не меняет сути. Вы забываете, что благодаря золоту из наших карманов, вы можете жить, ни в чём себе не отказывая. Но везение может и закончится. Терпение лэров не безгранично. Мы не склонны прощать обиды и унижения.
― Вы ничего не сможете мне сделать! Мой магазин один из самых популярных в городе. Ко мне приезжают даже из провинций.
― Ошибаетесь. Стоит мне или любому другому достаточно влиятельному лэру обронить пару слов и ваш модный магазин станут обходить стороной. Самое большое, через месяц, вы окажетесь в жалкой палатке на рынке, а там и до панели недалеко.
― Надутый индюк! Если бы я была мужчиной, то вызвала бы вас на поединок. Не думайте, что если я слабая, одинокая вдова, то за меня и заступиться некому.
― Госпожа Маргрит, если вы намекаете, что можете заставить своего любовника бросить мне вызов, так не беспокойте его понапрасну. Я не участвую в подобных поединках.
― Трусите?
― Кем-кем, а трусом я точно никогда не был. Можете спросить Асмунда. Я не сражаюсь на подобных поединках потому что, на мой взгляд, ни одна женщина не стоит того, чтобы ради неё умирать.
― Даже ваша мать? ― не выдержала я.
Губы мужчины на секунду дрогнули, но он твёрдо ответил:
― Она не стоит даже того, чтобы о ней упоминать.
― Да вы бесчувственная, неблагодарная скотина!
Мара вскочила на ноги.
«Интересно», ― подумала я, ― «как этот мужчина умудрился дожить до своих лент, если за короткий промежуток времени, он умудрился поссориться с большинством из присутствующих». Я не знаю, чем бы всё это закончилось, если бы в дверь громко не постучали. Асмунд извинился, встал и вышел посмотреть, кто там ломится. Спустя пару минут он вернулся и что-то тихо шепнул Кьяру. В глазах молодого херсира вспыхнула ярость, на скулах вздулись желваки. Я невольно вскочила, ожидая взрыва, но мужчина сумел взять себя в руки. Он встал, вежливо поблагодарил меня за обед, сказал, что его ждут неотложные дела и ушёл.
tЭрл ― почтительное обращение к дворянину (ярлу, отингиру, лэру)
tКонунг ― тоже, что и король. Обращение – сурр.
tЯрл ― вассал конунга, глава провинции, где собирает дань, налоги и штрафы. Ярл следит за исполнением законов, осуществляет защиту, вершит правосудие на местах. Подчиняется только конунгу. Во время войны военный вождь.
tОтингир ― сын конунга или ярла.