Страница 61 из 108
А затем воздух перед следователем взорвался и из черной воронки, распахнувшей свой зев прямо в воздухе над деревьями, на поляну вывалился демон.
Теперь он был почти подобен человеку: высокое стройное существо о двух ногах, с тонким, кажущимся тщедушным туловищем, руками-плетьми, свисающими почти до самой земли и согбенной спиной. Только головы у твари не было: над плечами клубилось что-то вроде облака, сквозь которое бил широкий конус черного, как смоль, света.
Фигаро даже не успел испугаться – с такой скоростью атаковало существо.
Вот демон стоит на краю поляны, точно озираясь, а вот он уже стрелой несется к следователю, рассекая снег, вытягиваясь, сужаясь, истончаясь в последнем смертельном броске…
Фигаро вскинул руки – даже не намереваясь жахнуть тварь каким-нибудь разрушительным колдовством, а просто в рефлекторном жесте самообороны.
Демон притормозил. Он завис в воздухе, шагах в пятнадцати от следователя, и вновь собрался в некое подобие человеческой фигуры, словно выжидая чего-то...
- Вот чего ты хочешь, – прошептал Фигаро, облизывая пересохшие губы. – Ты хочешь, чтобы я дал тебе силу, твою же силу, пропустив ее через себя… Ну уж нет, скотина ты эдакая. Хрен тебе на всю морду…
Демон, похоже, услышал. Он заверещал – мерзкий звук, точно ножом провели по фарфоровой тарелке – и ринулся к Фигаро.
Между следователем и демоном оставалось шагов пять, когда тварь вдруг резко остановилась, налетев на невидимый барьер.
Вокруг Фигаро на мгновение вспыхнул, становясь видимым от эфирной перегрузки, защитный купол – явно работа Артура. Демона отшвырнуло, как тряпку; тварь дымилась, плевалась искрами и верещала – похоже, столкновение с заклятьем старого колдуна не пошло ей впрок.
Демон собрался в некое подобие тонкого черного веретена и провалился в сугроб.
Удар. Затряслась земля – похоже, существо попыталось атаковать следователя снизу, но опять наткнулась на барьер. Фигаро, против воли, улыбнулся – старик Мерлин был хорош.
Демон выбрался из-под земли и закружился вокруг Фигаро. Тварь выглядела сильно помятой, но восстанавливалась на глазах: черные клочья оплотнялись, искры, сыпавшиеся из подобия плоти, постепенно угасали, а чернота наливалась прежней антрацитовой глубиной.
Существо, наконец, остановилось. Похоже, демон прикидывал варианты.
А потом тварь стала расти.
Она скручивалась как пеньковый канат, одновременно поднимаясь над землей и перекачивая свою внутреннюю тьму вверх, постепенно превращалась в подобие огромного молота. И когда этот «молот» достиг низких облаков, он, дрожа от распирающей его энергии, обрушился вниз, на следователя.
«Только выдержи! – взмолился Фигаро, обращаясь то ли к заклятью-куполу, то ли к его автору, – только выдержи! Боже, он же сейчас меня расплющит…»
…а потом неведомая сила, резко дернув следователя за талию, отбросила его метров на десять из зоны поражения.
Вместо Фигаро там теперь стоял Артур.
Следователь увидел, как это произошло.
Демон попытался затормозить, сдержать страшный удар, но было уже поздно – скорость падения черного «молота» была слишком велика. Но тварь старалась: демон изогнулся, пошел дрожью, его разорвало надвое, натрое, на мелкие клочья… Существо из неведомых бездн вопило от ужаса, но уже не могло остановиться, не могло затормозить…
Артур поднял лицо к небесам и, закрыв глаза, раскинул руки, полностью сбрасывая с себя все защитные заклятья.
Фигаро даже не успел открыть рта.
Демон ударил в колдуна всей своей черной массой и там, где его тьма коснулась Артура, вспыхнул ослепительный свет. Эфир взвизгнул, воздух мгновенно превратился в раскаленную патоку, а затем мир вокруг воспламенился.
Горел снег, горели, смрадно чадя, поганки на поляне, пылали свечами деревья, огненной стеной обратился низкий кустарник. Но следователь даже не почувствовал жара – заклятье Арутра-Мерлина еще работало.
Колдун… плавился. Подобрать другое слово было сложно: он превратился в силуэт из золотого света, в дыру в ткани мироздания, в трещину, в разрыв, от которого, в свою очередь, отваливались куски помельче, оседая, стекая на землю, исчезая…
- Нет… – пошептал Фигаро. – Я не верю. Это какой-то фокус, он же не мог…
И вот – следователь хорошо видел, как это случилось – Артур-Мерлин рухнул на снег, обратившись в золотую воронку чистого света. И в эту воронку теперь засасывало демона.
Звуки, которые издавала тварь, сошли на нет – теперь она просто молча, из последних сил, боролась: демон выпускал из себя «усы» темноты, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь, хотя бы за воздух, хотя бы за жухлые ломкие стебли, торчавшие из-под снега. Но все было тщетно; сила, затягивающая тварь в странный золотой разрыв, была сильнее. Секунда-другая, и демон исчез, стек в сияющую воронку так же легко, как капля чернил стекает в умывальник.
А потом все закончилось.
Стих ветер, мгновение назад трепавший пылающие деревья, словно траву на лугу, стихли звуки рвущегося эфира, перестала трястись земля. Захлопнулось «окно» в облаках и сразу же посыпал мелкий снег – противный и мокрый мерзавчик, из тех, что забиваются за воротник и налипает на нос.
Следователь протер глаза и чихнул. Нетвердой походкой доковылял до места, где меньше минуты назад стоял старый колдун и бесновался демон.
«Он жив, – думал Фигаро, – конечно же, он жив. Такие как Мерлин… они просто не могут умереть… Черт, да он сам говорил…»
…На земле, покрывшейся тонкой стеклянистой коркой от страшного жара, лежали клочья плаща – следователь увидел чудом сохранившуюся вышивку: глазастый месяц мудро улыбался с поверхности темного шелка. Рядом лежала почерневшая от неземного пламени палка – все, что осталось от посоха старого колдуна. От золотого навершия в виде львиной головы остались лишь несколько тяжелых желтых капель, вплавленных в мутные куски спекшегося кварца.