Возмездие

В лодке с Ребеккой, кроме спасателей, тихо сидел Фредди Эльман. Ребекка села возле мальчика. Они вежливо поздоровались.

Бекки не видела Фредди с самого последнего раза на озере. Да и тогда у нее не было много времени разглядывать его. Теперь же, при близком взгляде, она поняла, что Фредди не взял ни единой черты от отца.

Сухощавый, с темными волосами и большим разрезом глаз, он был похож на фотографию Ноэль, которую Бекки видела в одной из заметок газет, посвященной их похищению.

-Он будет красивым мужчиной,- подумалось Ребекке.

Фредди сидел напротив и тихо смотрел на воду. Бедный. За прошедшее время ему пришлось пережить слишком много. Его отец отказался от участия в попытках найти тело Ноэль. Это Ребекка понимала. Джо был запутан, напуган, находился в состоянии стресса. Фредди же сам просил взять его с собой. Поначалу Ребекка знала, что мальчику отказывали. Но потом вмешался психолог, у которого Фредди наблюдался после случившегося. Врач сказал, что видеть извлечение тела матери из воды поможет Фредди отпустить произошедшее. И все сдались.

- Мы сначала поищем в этом квадрате,- сказал один из спасателей, надевая водолазную маску.

Через пару секунд после этого водолаз скрылся в черных водах Куолемоярви. Ребекка огляделась вокруг. Была поздняя осень. Деревья вокруг озера стоят совсем без листвы. Контраст нарешали только вечнозеленые ели. Но и их зелень была уже темной, лишенной живости и красок лета.

Водная гладь как всегда представляла собой гладкое зеркало. И это несмотря на то, что сегодня здесь работало несколько лодок.

- Озеро мертвых,- повторила про себя Ребекка,- Сколько еще ты скрываешь?

Бекки сделала глубокий вдох и постаралась почувствовать настроение Ноэль.

После последнего убийства та почти исчезла, или, вернее, стала менее активной. Но часто Ребекка ощущала ее присутствие возле себя: будто ауру или темные крылья за своей спиной.

Чего еще хотела Ноэль? Она была отомщена. Разве не для этого озеро наделило ее силой?

Бекки долго размышляла над тем, хочет или нет Ноэль быть поднятой со дна Куолемоярви. Ноэль тоже решала для себя этот вопрос. Ребекка чувствовала это по резким перепадам настроения и головным болям.

В конце они обе, кажется, решили, что так будет лучше.

Но на озере Бекки ожидала от Ноэль хотя бы подсказки.

Думала, та каким-либо образом покажет, где она лежит. Но вокруг были лишь пустота и ледяное молчание.

-Моя мама говорила обо мне?- вырвал Ноэль из раздумий голос Фредди.

Да. Возможно именно это было необходимо в сложившейся ситуации. Но это было и тем, чего Ребекка и Ноэль так боялись.

После всего профессор Эльман избегал Ребекку как прокаженную. Да и сына старался всячески отгородить от нее. Бекки видела их лишь пару раз, издалека, остальное общение происходило через адвокатов и представителей порядка. И, Ребекка могла сказать, подобное устраивало Ноэль.

Теперь муж и сын знали, что она не ушла от них. Но разве лучше было то, что она погибла от рук собственного любовника, а причиной всему была наркота?

Ноэль не знала, что сказать мужу. Не могла придумать таких слов, что вымолили бы прощенья у сына.. И потому она молчала. Однако теперь им с Ребеккой было не уйти.

- Твоя мама.. Она...

Бекки постаралась собрать все то, что чувствовала Ноэль по отношению к сыну. Все видения и образы. Внутренние ощущения и боль.

-Твоя мама скучала по тебе, - медленно проговорила Ребекка.

Получилось неестественно. Будто это была ложь. Но Ноэль правда скучала, переживала, боялась. Только как выяснить это словами, когда они столь избиты в повседневной жизни?

 

Я смотрела на своего уже почти взрослого сына. Фред стал красивым мальчиком. Он сильно вытянулся за год, лицо его потеряло детскую округлость. Знаю, Ребекка думает, что в Фреде нет ничего от Джо. Но у сына густые отцовские брови, и этот карий цвет глаз. Мои глаза были черными…

А за последнее время под глазами сына появились легкие темные круги – виною этому я.

Родив, я считала, что материнство не должно менять того, кем я являюсь.

Для меня важнее всего было оставаться собой. Даже не задумываясь о том, что являлась я весьма несносной стервой. Но такова была моя личность.

Я любила сына. Заботилась о нем. Но первой моей прерогативой всегда оставалась я. И это привело меня на самое дно. В прямом и фигуральном смысле этого слова.

Так какими словами я могу теперь все исправить?

Я занимаю тело Ребекки, которая даже не сопротивляется, понимая мое желание поговорить с сыном.

-Фред, - медленно говорю я, - Родной.

Глаза сына округляются. Отец и окружающие всегда зовут его не иначе как Фредди. И только я всегда относилась к сыну «серьезно».

-Твоя мама…наделала в жизни много всего, чего ей не следовало делать. Этого не вернуть и не изменить. Даже не знаю, что изменилось бы, оставайся она жива. Но я…она всегда была и будет твоей мамой. И она никогда не покинула бы тебя по своей воле.

На глазах Фреда наворачиваются слезы. Он кидается обнимать Ребекку. И в момент, как его руки касаются ее плеч, я впервые начинаю чувствовать. Тепло. Трепетное объятье. Мокрые слезы на ее… моем плече.

А еще я чувствую боль и безысходность, гостящие в моем сыне. И то, что несмотря на все это, он простил меня.