Страница 30 из 36
Томас все это время с неким интересом наблюдал за Грегори. Может ему казалось, но после ночи бала спонсоров он стал несколько по-иному смотреть на людей. Возможно он тоже, как и Ребекка, открыл в себе некий дар?
Или он просто повзрослел...
-И все же, почему вы вернулись?- наконец спросил Томас.
Грегори бросил на него быстрый, оценивающий взгляд.
- Я не должен был уходить,- сказал он.
Томас понимающе кивнул. Бекки была особенной. Не просто очередной девкой с шикарным задом и упругими титьками.
Даже до Ноэль в ней было что-то притягательное. Иное. Не принадлежащее никому другому.
Кто-то сказал бы, что Том видел Ребекку в таком свете лишь из-за всей этой странной истории. Но это было не верно.
Ноэль была ключом, но то, что она открыла принадлежало лишь Ребекке.
Прошло еще несколько минут в молчании.
-Я думаю, мы можем доехать до коттеджа отца,- предложил Томас,- Там возьмем лодку. Пойдем на ней вдоль берега...
Договорить он не успел. Впереди, прямо посреди дороги, в свете фар вдруг мелькнула фигура. Что- то белое. Возможно, какая-то женщина. Грегори резко нажал по тормозам. Машину крутануло и они чуть не врезались в дерево, миновав его лишь чудом реакции Грегори.
-Какого хрена!- выругался Томас. Молодые люди отстегнулись, выскочили на дорогу, но на ней никого не было.
- Ты ведь тоже ее видел?- спросил Грегори.
Томас мрачно кивнул.
-Смотри,- указал он на машину. Та была вся в каплях воды, будто после дождя.
А в том месте, где их крутануло, от дороги шла развилка, не приметная в темноте на большой скорости.
- Так выглядят развилки к частным коттеджам, расположенным вдоль озера,- сказал Томас, но Грегори уже снова сел за руль.
- Значит, нам туда.- твердо сказал он.
Над Куолемоярви сгущался туман. Последние дни уходящей осени стояли теплыми, и ночью вода отдавала все до последнего тепло, полностью покрываясь белым, полупрозрачным саваном.
-Угомони своего щенка! – ткнул пистолетом в Эльмана их похититель. Было видно, что нервы его начинают сдавать. А недавнее упоминание Ноэль давило на него еще сильнее.
-Живо!
Профессор Эльман даже слишком радостно бросился к сыну, обнял его за плечи, уткнул лицом себе в грудь, будто пытаясь оградить от происходящей картины. Ребекке было жалко их. Забытые мужчины покинутой всеми женщины. Они с Ноэль существовали в разных мирах, но все же любили друг друга. Любили как могли: некрасиво, порой жестоко, но, похоже, они все же были семьей. Но кто-то заставил их поверить, что Ноэль могла уйти навсегда, даже не оставив записки. Кто?
Ребекка краем глаза посмотрела на похитителя. Какую роль он играл во всем этом спектакле? Барри Урман был убийцей. Дональд Лонг – наркоторговцем. Но кто этот человек? Отчего он запаниковал, сведя два убийства в одно дело? Зачем выбрал такую изощренную пытку, чтобы убрать Ребекку? Не проще ли было убить ее, подкараулив вечером на улице? Или убийца слишком хорошо знал пути полиции, чтобы так рисковать?
Наконец, Фредди перестал плакать и снова затих. В комнате обвисла неестественная, почти мертвая тишина, нарушаемая лишь дыханием собравшихся в ней людей.
-Теперь, вернемся к выполнению поставленной цели, - холодно заметил похититель.
Эльман хотел что-то сказать, но их прервал легкий стук по окну. Будто кто-то кинул в него камень.
-Какого хрена? – похититель обернулся к окну. Подошёл ближе. Но за стеклом не было ничего, кроме сгущающегося тумана над озером.
Мужчина слегка поежился и обернулся обратно к «гостям», но тут стук повторился.
-Там кто-то ходит, - прошипел похититель, - Эльман, если ты все же не послушал меня и вызвал полицию, твоего сыночка будут собирать по кускам…
Договорить он не успел. Лампы, освещавшие большую комнату коттеджа, вдруг стали мерцать, пока через пару секунд не воцарилась полная тьма.
Пистолет на готове, похититель хотел было посадить на мушку Фредди, но когда глаза его привыкли к тьме, в кресле уже никого не было.
Зато на диване, слабо освещаемом луной, сидела одинокая женская фигура. Бледная кожа, светлые волосы. Снятая рубашка. То определенно была Ребекка, но отчего-то похитителю казалось, будто бы это вовсе не она, а нечто иное. Холодное и чуждое этому месту.