Страница 58 из 130
- Эй, Мих, просыпайся. - раздался совсем рядом звонкий и до тошноты бодрый голосок. - А то проспишь свое счастье.
Как я могу проспать свое счастье, если счастье для меня - это нормально выспаться? Вот только вступать сейчас в философский диспут с лавайкой, у меня не было ни малейшего настроения.
- Чего надо? - буркнул я. - Ты ведь вчера сама говорила, что рано не появишься.
- Вчера говорила, а потом передумала. - ее заливистый смех по утрам раздражал не хуже петушиного крика. - Не ворчи, я сама люблю утром подольше поваляться. Но я вспомнила, что эльфы любят рассветы и всю прилагающиеся к этому хрень. Поэтому они встают рано пишут картины, музицируют, сочиняют стихи, ну и что там еще делают нелюди искусства. В общем, творят. После чего, заряженные творческой энергией по ушу носятся по городу, решая свои бытовые дела. Отсюда и получается, что утро у остроухих самая активная часть дня. Значит и нам будет проще выведать нужную тебе информацию именно сейчас, пока любители прекрасного не попрятались в своих домах на послеобеденный сон или снова не заперлись в своих мастерских.
- Ты же говорила, что у тебя репутация в этом городе прокачена.
- Да, но не до преклонения же. Не каждая дверь в этом городе для меня открыта, если ты об этом.
Я глухо зарычал, ворочаясь в простынях, как медведь в берлоге по весне.
- Вставай, соня. - засмеялась девушка. - Хоть на город при свете дня посмотришь, а то видел его только ночью, да и то краем глаза.
Мы действительно прибыли в Мираклион только поздней ночью. Эльфийские пограничники нас порядком задержали, устроив нам всем досмотр личных вещей и тотальный обыск фургона. И это несмотря на так часто афишируемую Сойкой высокую репутацию. А по словам нашего барда, даже благодаря ей. Представителей любых других, за исключением эльфийской, рас на границе досматривали очень придирчиво и пропускали с большой неохотой. И даже вполне могли завернуть путников обратно, посчитав их недостойными для того, чтобы топтать эльфийскую травку. Другими словами, на пропускном пункте эльфийской границе работали одни остроухие расисты. Нет, я вполне мог бы принять и даже уважать их принципиальность, если бы и сюда не затесались двойные стандарты. Было на границе у эльфов одно место, где пожертвовав три золотых “на помощь природе”, можно было приобрести гостевой билет. Он давал беспрепятственный въезд в страну любому, будь ты хоть дровосеком-некромантом с отрицательной кармой, что любил в детстве отрывать мухам крылья, и никогда не гладил щенков. И это я еще не упомянул свитки телепортации. Точнее, самые мощные из них, так сказать, международные, которые позволяют прыгать из одной страны в другую, и стоят баснословных денег. Двойные стандарты.
Конечно же, я помню о том, что говорила Сойка. Если впервые посещать страну эльфов, то воспользовавшись свитком, можно было незначительно потерять в репутации. Но если бы не конкретная ситуация, мне их расположение и на клен бы не сдалось. Это бесило больше всего.
Миновав наконец этот лагерь потерянного времени, мы оказались в лесу. Я уже не раз упоминал о том, что люблю лес, потому как большую часть жизни прожил в нем, но с этим массивом мой родной даже сравнивать не хотелось. Преимущество было налицо. Огромные, словно башни магов, деревья, мягкий травяной ковер, кусты, усыпанные одновременно и цветами и ягодами, и абсолютно непуганые звери, которые заслышав шум приближающейся повозки, не только не убегали в страхе, но даже с интересом приближались на нас посмотреть. Лес был волшебным. Сказочным. Он больше походил на чей-то ухоженный сад, чем на дикорастущую чащу. Похоже, эльфы припахали всех младших духов, до которых смогли дотянуться, чтобы те присматривали за этой местностью. Тучки насекомых с приятным гулом носились по округе от одного цветка к другому, наперегонки с лесными феями. Птичьи ансамбли устраивали целые концерты пения. Один раз я даже краем глаза видел дриаду, которая, сидя на земле, расчесывала лежащего рядом с ней гривастого оленя. Одним словом идиллия. Ох, не завидую я тому, кто рискнет поохотиться в этом лесу. Его не спасет ни значок членства в егерском клубе, ни даже сам Тимид, бог охоты и выслеживания добычи. Эльфы - одни из самых мстительных существ, которых я знаю. За столь долгую жизнь можно развить не только чувство прекрасного, но и прекрасно чувствовать и разбираться в других, мнение возвышенных аспектах. Например, в пытках.
Дорога через лес отличалась от того, что сделали бы люди. Она петляла и изгибалась, как смуглая бахирская танцовщица, огибая каждое деревце и кустик на своем пути. Мои сородичи подобной щепетильностью к растениям не отличались. Они точно проложили бы прямой, как стрела, тракт, вырубив все, что попалось бы под руку. С одной стороны, похвальная деликатность и забота о природе, с другой, куча неудобств для путников на ровном месте. Нам пришлось ехать довольно медленно, чтобы без проблем вписываться во все повороты. Впрочем, лошадь была только за.
Сумерки застали нас еще в дороге. Тени удлинились и стали глубже. Но свет не исчез совсем. С наступлением темного времени суток из всех щелей повылазили светлячки и другие фосфоресцирующие насекомые. И не только насекомые. Вот между деревьев мелькнул единорог, заливая все вокруг себя тусклым серебряным светом, что слегка пульсировал в такт биения сердца великолепного животного. А вот среди ветвей замер белый филин, скрываясь от посторонних глаз. Только вряд ли из этой его затеи что-то выйдет. Трудно прятаться, когда твои перья горят холодным белым огнем.
Даже деревья у эльфов подрабатывали на полставки фонарными столбами. Вдоль дороги часто встречались незнакомые мне зеленые великаны, увешанные крупными плодами с желтой кожицей. Не знаю, что из них созреет, но пока они выглядели, как большие бумажные фонарики с источником света внутри, который не могла заглушить даже защитная пленка.