Страница 99 из 106
Он стал бледнее, чем обычно. Если раньше в его глазах и на теле играли хоть какие-то краски, то сейчас все белое, как снег, даже его глаза уже не кажутся светло-серыми, абсолютная белизна. Я боялась на него смотреть не потому что он меня пугал, я просто боялась того, что с ним происходит.
Джони ходил по комнате с взъерошенными волосами. Он молча наблюдал, как я собираю рюкзак, а затем как надеваю на одно плечо.
-Давай я, -предложил парень, сразу протянув руку к моему плечу, но она просто прошла сквозь.
-Все в порядке, я сама, -ответила я.
В глазах Джони отразилась неимоверная печаль, да я и сама была готова заплакать от несправедливости, у нас осталось совсем мало времени, а я чувствую, что уже ничем не успею ему помочь.
-Я снял его вчера вечером, -сказал парень, кивая на мой стол. Около аквариумов лежал его браслет с красным камнем. –Когда принес тебе. Тогда во мне оставалось хоть какая-то частичка жизни, и я сразу решил действовать. Если я исчезну вместе с камнем, то тени по-прежнему останутся в вашем мире и будут прибывать.
-Ты не исчезнешь, -твердо сказала я, беря камень. –Мы уничтожим эту штуку, закроем врата, а потом я придумаю, как вернуть тебя в нормальный вид. Пока ты здесь, в любом проявлении, я спокойна.
Джони усмехнулся и опустил голову. Мы оба понимали, что тут уже ничего не поделаешь.
Карту тоже пришлось нести мне, но это легко, гораздо сложнее понять почерк Луиса Лонгвила и его заметки, расчет страницы здесь явно был направлен на приблизительный лад, ибо это дерево, что показано прямо рядом со скалой, мы обошли только спустя час. Не нравится мне все это, если Лавновая гора отмечена в противоположном углу страницы.
Было неудобно постоянно идти в молчании. Я пыталась разбавлять тишину своим бормотанием насчет неточности карты, но это мало помогало.
-Что ты будешь делать после школы? –вдруг спросил Джони, впервые посмотрев на меня.
-Поеду в морской колледж, буду посещать подготовительные курсы, освоюсь в студгородке и первая займу себе комнату с микроволновкой. Интересно, а у студентов этого колледжа принято есть рыбу? Она же вроде как наша коллега по работе.
Я хотела пошутить, но всерьез над этим задумалась…
-А ты что планируешь на ближайшее время? –спросила я.
Джони улыбнулся и посмотрел на меня взглядом в стиле «ты же сама прекрасно знаешь, что в ближайшее время я либо умру, либо просто исчезну».
-Я пойду на выпускной, -вдруг сказал он.
-Тогда я постараюсь сделать этот день незабываемым для тебя. Что-то вроде первой школьной тусовки.
-Тусовки? А бывают еще?
-Конечно! Есть Новогодний бал и вечеринка в честь Хэллоуина.
-Я бы хотел побывать на ней.
-И кем бы ты нарядился?
-А кто бы мне подошел?
-Зомби-принц, -тут же выпалила я просто потому, что на химии я попыталась нарисовать Джони в таком образе, да еще и с короной, но когда Руфус опять увидел в моем рисунке скрытый смысл и назвал это колонной в Амстердаме, я бросила свою не начавшуюся карьеру художника. –А я буду мертвой принцессой с оторванным глазом. Я до сих пор не понимаю, как делают такой грим. Просто представь, -начала объяснять я, активно жестикулируя руками. –у тебя из века, закрашенного черной краской, висит глаз, закрепленный на штуку, похожую на нерв. Я не понимаю, как они его крепят к веку!
-Лили, прекрати, -рассмеялся Джони. –Это ужаснее, чем та консервированная игуана в лаборатории отца.
Я сразу вспомнила это непонятное нечто, похожее на мумию, только какую-то неправильную.
Я скривилась.
-Это была игуана? За что вы ее так?..
-Она слишком много знала, -улыбнулся Джони, но видя мое скорченное лицо, он сказал правду. –Эта игуана была тотемным животным одного мага в Новом Орлеане. Его фамильяром. Она тоже представляет большую ценность.
-Фу! И кто тут еще гадости рассказывает.
Не самая приятная тема в дороге, ведущей нас на верную смерть.
-Как думаешь, они уже идут? –спросил Джони после некоторой паузы.
Я только кивнула, смотря себе под ноги. Он говорил о тенях. Я не была уверена, что они прямо за нашими спинами, но где-то рядом. Этот шепот преследует меня все утро, будто уши заложило, а я никак не могу это исправить. Или как бабушкин сломанный телевизор.
Половину дороги я смотрела на свою ладонь правой руки, где ныне нарисовала руны, что видела в лаборатории мистера Лонгвила. Роспись занимала всю часть от среднего пальца до запястья. Рисовала я несмываемым маркером и повторяла каждую черточку в идеальной точности, чтобы заклинание точно сработало.