Страница 72 из 111
Even if you're not with me
I'm with you.
Linkin Park
** ** **
Боль - это все, что осталось в моей вселенной.
Тонкие ноты царапин и порезов гармонично поддерживали мощные аккорды крупных ран. Пульсация крови в бесчисленных синяках задавала бешеный ритм, ускорявший мое сердце до тех пор, пока я не перестала различать отдельные удары. А монотонное нытье переломов служило фоном, объединявшим все ощущения в совершенную симфонию боли...
С какой-то извращенной мстительной радостью я думала о том, что Кристоф даже не догадывается, насколько сильно избил меня!
Тот слабый, не вместивший и тысячной доли его силы удар, разбивший мне губы, ранил больше морально, чем физически. Основные повреждения, полученные, когда он волок меня мешком, скорее всего остались незаметны для его горящих безумием глаз. И отдавая приказ своим слугам убрать меня вон, он забыл (или не захотел?) напомнить им, что я -человек. Они же, угождая хозяину, подражая ему, по пути в подземелье добавили все, что по невнимательности упустил он.
Когда-то давно, в детстве уже почти незнакомой мне девочки Дианы Снеговой, те считанные раны, которые ей удавалось получать, несмотря на строгий надзор, заживали с поразительной скоростью, не оставляя и следа. Но могло ли это помочь сейчас?
И хотела ли я исцеления?..
Смерть ждала рядом. Я чувствовала ее холодное дыхание. И не боялась.
Впервые мое тело, разум и душа были готовы принять ее без сопротивления - как неизбежность. Сколько раз я ускользала от нее, упорная до безумия, по-детски уверенная в успехе! Наивная...
Теперь же мне хотелось только одного - умереть быстрей! И даже не потому, что жизнь терзала меня невыносимой болью. Просто я знала, что спустя время, переступив гордыню, Кристоф обязательно задумается о происшедшем - уж слишком многое было шито белыми нитками. Я не сомневалась: он узнает правду рано или поздно!
И страстно желала, чтобы это случилось поздно.
А потом пришел холод.
Первые его прикосновения были почти незаметны - робкие мурашки не могли пробиться сквозь мощный оркестр боли. Но с каждой минутой ледяной язык лизал мое тело все настойчивее, усиливая в ранах боль, которая, как казалось совсем недавно, уже не могла стать сильнее.
И неожиданно я обнаружила себя в позе зародыша, скорчившись от судорожных спазмов.
'У меня жар, - поняла я и улыбнулась, снова разрывая запекшуюся рану на губе и не ощущая текущей крови. - Теперь уже недолго...'
- ...даже чудовища имеют право на счастье...
'Наверное, но их счастье чудовищно...'
- ...никогда не видел тебя такой...
'И я тебе нравлюсь такая?..'
- ...я хочу, чтобы ты была рядом со мной. Всегда.
'Я буду, Кристоф! Ведь у меня нет выбора. Я останусь в этом подземелье навечно. Рядом с тобой...'
- О нет, госпожа... держитесь, уже недолго...
'На это я и надеюсь - что осталось недолго...'
К моим губам что-то прикоснулось, приоткрывая, вливая жидкость, и я глотнула. Еще раз и еще. Из-за жара вода была горькой на вкус, но облегчение от утоленной жажды делало это несущественным.
- К-какая... какая я тебе... г-госпожа... - мой голос прошелестел еле слышно для меня самой.
- Молчите, госпожа, берегите силы.
Открыть глаза оказалось непосильной задачей. Сквозь узенькие щелочки, ослепленная тусклым светом, льющимся из дверного проема, я смогла разглядеть темную фигуру охранника (надзирателя?), сидящего возле меня на корточках. В сочувствии цокнув языком, он сообщил мне доверительно: 'Я от госпожи Мойры прихожусь', будто это объясняло все.
- Мойра... - вспышка воспоминаний согрела меня на мгновение, - единственная... кому я небезразлична...
Последовавший ответ исчез без следа в моей памяти.
И я провалилась в бездну.
** ** **
Из небытия меня вырвал протяжный скрип. С трудом приоткрыв глаза, я различила светлый прямоугольник распахнутой двери.
Заслонив свет, в проеме застыла высокая широкоплечая фигура.
Удивляя саму себя бесконечными резервами, я выдавила что-то похожее на смех.
- Кристоф... - смех превратился в кашель, - как я рада... безумно... любовь моя...
'Пришло время уменьшить количество здоровых органов? Ты опоздал, - хотелось мне сказать, - их не осталось вовсе! А если ты спустился сюда, чтобы убить меня, как обещал, удовольствие наверняка покажется тебе сомнительным: я мечтаю о смерти!'
Я хотела запустить в него этими словами и изрезать в куски!..
Но все силы были уже истрачены.
Он двинулся ко мне, все такой же неразличимый во тьме камеры. Свет позади него играл с моим бредившим сознанием, делая вошедшего то выше, то ниже, истончая его фигуру, а потом вдруг добавляя ей объема. Мне нужно было увидеть его глаза. Но я не могла разглядеть даже лица.
А он вдруг опустился на колени рядом и протянул ко мне дрожащие пальцы. Резко выдохнул, остановил их пляску и начал складывать мое разбитое тело себе на руки - осторожно, бережно, нежно.
Цепляясь за его одежду пауком, моя рука добралась до лица. Увы, она оказалась так же слепа, как и глаза, - я не могла разобрать его выражения. Но пропустить торопливые поцелуи, покрывшие мои пальцы и ладонь, было невозможно. Горячие капли потекли вниз к локтю.
А-а-а...
- Как быстро...
Слишком быстро он узнал правду - я не успела умереть! Жаль.
Теперь мне придется выздоравливать под присмотром лучших врачей, которые соберут меня вновь, починят любимую игрушку, разбитую по небрежности.
Придется выслушивать бесконечные бессмысленные извинения и заверения в любви...
И быть рядом.
** ** **