Присвоенная

Придерживаясь за подлокотники, точно оберегая больную спину, он осторожно опустился на сиденье.

'Почти старик', - подумал я с презрением, но тут же оборвал себя. Важнее другое. Что привело его сюда?

Повисла пауза. Нахмурившись, он посмотрел на меня, как обычно, раздражающе прямо, пристально, как никто другой из людей не мог, и было ясно: он решался на что-то очень тягостное.

- Видишь ли, Кристоф, дело в том, что Диана скоро останется одна.

Он болен? Странно, его запах чист - для своего возраста он в отличной форме. Но, может, речь не о болезни... Он что же, не в состоянии обеспечить ее на склоне лет? Пришел просить о помощи меня? Нет, вряд ли, его визит не выглядит униженной мольбой.

Но я, конечно, помогу ей... когда она останется одна. Вот только как мне удержаться, чтобы не помчаться к ней... когда она останется одна? Ведь будет только хуже - увидеть, как время разрушило ее, подталкивая ближе к краю жизни...

И я бессилен!

Во всем. Не то что дать ей вечность... хотя бы удержать на эти годы... хотя бы вымолить прощение... Бессилен! Я до сих пор не в состоянии смириться.

- Скажи, Кристоф, как ты живешь?

Мне показалось, я ослышался. Он выжил из ума? Решил покончить жизнь самоубийством?

Даже непроизнесенные, эти вопросы в моих глазах ясно читались, но он, игнорируя их, вдруг спросил со странной настойчивостью:

- Ответь, нашел ли ту, что смогла заменить тебе Диану?

Он издевается? Точно, старик сошел с ума! Ну, что ж, бывает...

Нашел ли я? Прошли годы, прежде чем я смог признаться даже самому себе: она была для меня всем. Обычная человеческая женщина, любовь к которой началась наваждением, а закончилась сумасшествием - манией вернуть ее во что бы то ни стало. Как вещь... Вот почему я до сих пор в руинах.

Неужели он думает, что я признаю это?

Понимающе кивая, как будто слыша мои тягостные мысли, Кайл вздохнул. Но тут же подался вперед и остро глянул мне в лицо.

- Просто скажи: да или нет?

- Нет, - процедил я сквозь зубы, с трудом держа себя в руках. Ради нее.

Сейчас одним рывком я сверну ему шею, а потом буду жалеть. А может, и не буду.

Он снова кивнул и полез в карман.

Это могло бы насторожить меня прежде (не то чтобы я не был в состоянии сломать его руку в любой момент, остановив ее движение), но в последнее время я часто думал о смерти, о том, что она значит для людей... и какой будет для Дианы. И потому лишь смотрел на его руку с отстраненным интересом, думая: уклониться от выстрела в упор... или нет?

Не знаю, ждал ли я оружия, но того, что он достал, не ждал определенно.

Он молча протянул мне фотографию.

Глядя на нее, я, неподвижный, слушал, как внутри моего стального, отлаженного до совершенства тела все сжимается от невыносимой боли - сильнее и сильнее, пока в целой вселенной не остались только этот снимок и моя боль.

- Не знал, что у вас... дочь, - как я ни старался, мой голос выдал муку: это была одна из тех немногих вещей, что я не мог - иметь детей.

Я не знал. Мог узнать, конечно, но понимал, что если буду пристально следить за их счастливой жизнью - сойду с ума. Поэтому я посылал своих ищеек раз в год с одним вопросом: 'Жива ли Диана?' И запрещал докладывать что-либо еще.

Прилагая неимоверные усилия, чтобы голос мой не дрогнул, я добавил:

- Она так похожа на нее.

И это ранило еще сильнее: молодая женщина на фотографии выглядела копией Дианы в те годы, когда она была со мной, - лицо, фигура, водопад волос и дерзкий, яркий взгляд. В объятиях Кайла она нежно прижимала его изрытое морщинами лицо к своему, сияющему красотой, и счастливо улыбалась прямо в объектив.

Он не только отобрал у меня любовь - бесценное сокровище, но к ней в придачу получил и мою недостижимую мечту...

Мне нестерпимо захотелось убить его в эту же секунду!

Крови! Только вкус его крови мог бы мне сейчас помочь! И хруст костей его ломающейся шеи под стальными пальцами моей руки. И его предсмертное хрипение... Как же удержаться?!.

Он, без сомнения, видел свою смерть в моих глазах, но был на удивление спокоен. Его лицо не несло и тени страха, лишь решимость и - обреченность.

- У нас с Дианой нет детей, Кристоф. Она бесплодна. - Теперь, как будто поменявшись местами со мной, он пытался и был не в состоянии скрыть свою муку.

Я не мог понять. Что за?..

- На фотографии со мной Диана.

Я вновь всмотрелся в снимок. Монтаж? Зачем?

- Нас сняли мои друзья четыре дня назад - в день нашей годовщины, - его глаза, голос и, главное, запах подтверждали это.

- Она... хорошо выглядит, - ком в горле мешал мне говорить. - Она сделала?..

Но он прервал меня на полуфразе:

- Ты никогда не задумывался, Кристоф, почему ее кровь столь целебна для вас? Она обладает огромным потенциалом к регенерации, как ты знаешь. Например, твои побои зажили без следа на Диане всего за пару недель, когда обычный человек отходил бы месяцами и остался бы калекой на всю жизнь... если бы не умер сразу, - голос Кайла стал жестче от ненависти. - Вспомни, как вы доили ее кровь литрами, а она не умирала. Ты сам говорил мне: 'Она особенная, она выдержит!' Говорил, но не понимал, насколько это было правильно! И я не понимал.

Что он имел в виду? Да, конечно же, я знал, как сильно отличается она от остальных людей. Все в ней: от запаха до крови - было особенным. Она сама была такой...

Но тут голос Кайла вмешался в тоскливые воспоминания, ломая лед моей застывшей жизни:

- Прошло почти семнадцать лет, пока я понял, что она не меняется.

Воздух со свистом ворвался в мои легкие. Я, потрясенный, по-другому взглянул на фотографию в моих руках.

Не замечая рождения сверхновой внутри меня, Кайл продолжал: