Страница 5 из 24
Вечером, когда отец закончил свои дела с нотариусом и отправился заполнять пригласительные на прощальный ужин, мы с Крилем заперлись в моей комнате и принялись спорить.
- Я понимаю, для тебя старшинство не имеет никакого значения, но должны же быть у первенца хоть какие-то привилегии, - возмущенно начал Криль. - Как жениться, так сразу Криль, а как в неведомый замок подыхать ехать, так уже и меня побоку?
- Ты давай мне разумные аргументы, не дави на эмоции и мое атрофированное чувство долга, - возразил я. - Вот хочешь, я тебе объясню, почему должен поехать я?
- Ну давай, попробуй.
- Я в любом случае планировал в ближайшее время уехать из дома, и это не просто мыслишки, а реальные планы. Вот смотри, - и я открыл один из шкафов и показал собранные сумки, - я только хотел дождаться отца из поездки, а потом свалить. Ты же меня знаешь, меня тут ничего не держит. Как я смогу стать воином сидя в нашем поместье в центре города? Я каждую мишень на городском стрельбище знаю вплоть до последней царапинки, да и они меня встречают там, как родного. А тут появляется такой шанс уехать, да не впустую, а защищая отца, к тому же там есть реальные опасные противники - волкодлаки. Даже если я там сдохну из-за проклятья цветка, это будет явно не хуже, чем если бы меня убили где-нибудь на границе с троллями. И это только первый аргумент.
Криль попытался пошутить:
- Как, будет и продолжение?
- Будет. Помнишь мою мечту?
- Конечно. Забудешь такое - эльф с двуручником!
- Да, я по-прежнему мечтаю о том, чтобы стать воином с фламбергом. Я прекрасно понимаю, что сейчас моя конституция не позволяет мне этого. Сколько бы я не тренировался, мое тело не сможет в полной мере контролировать движения этого меча.
- Зачем, Брин, объясни, почему именно фламберг? Ты прекрасный лучник, великолепно бросаешь любое оружие в цель, если бы захотел, ты смог бы стать обоеруким. Да и саблей ты отлично владеешь!
- Да как все это мне поможет воевать с троллями? Или с любыми существами, у которых шкура чуть потолще тряпочки?
- Да кто тебя заставляет сражаться с подобным зверьем?
- Моя судьба, гоблины ее задери. Это моя голубая мечта. Криль, а почему ты мечтаешь написать трактат о свадебных обрядах подгорных троллей? Особенно когда знаешь, сколько таких же шизанутых исследователей сдохло в их котлах? Почему бы тебе не написать трактат об устройстве жилищ озерных наяд?
Как только я коснулся его больной темы, Криль вскочил и начал мерить комнату большими шагами:
- Брин, как можно сравнивать наяд и подгорных троллей? Про этих наяд только ленивый не писал трактаты! А я уверен, что у подгорных троллей есть религия или хотя бы ее зачатки, а чтобы убедиться, нужно отследить основные обряды, такие как похороны, свадьбы, рождение детенышей...
- Вот ты и ответил на свои же вопросы. Какой смысл становиться одним из сотен "отличных эльфийских лучников"? Что за удовольствие пускать стрелы в мишень, не важно, деревянная она или закованная в латы? А фламберг - это действительно стоящая мечта.
- Хорошо, не убедил, но я тебя понял. Но при чем здесь синий замок?
- Я почему заинтересовался этими цветками? Я слышал, что один из цветов должен наделять своего владельца огромной физической силой. А это позволит мне овладеть искусством сражения двуручным мечом.
- А минус? Что он у тебя заберет?
- Какая разница? Разучусь читать, например. Или стрелять из лука. Мне все равно.
- Но с чего ты взял, что ты сможешь стать владельцем того цветка? Забрать ты его не сможешь.
- Одно из условий передачи цветка - это добровольное согласие передающего. Другие условия индивидуальны для каждого цветка, и они неизвестны. По крайней мере, в открытом доступе в библиотеках такой информации нет. Но лучше я попробую и сдохну, чем всю жизнь буду грызть локти от того, что не рискнул.
И да, Криль, я предлагаю свою кандидатуру не безвозмездно.
- То есть ты мне еще и приплатишь, чтобы поехал ты? - рассмеялся Криль, только смех у него был какой-то не радостный.
- Ну да, например, могу отписать свою часть наследства тебе.
Тут мы расхохотались оба. Это наш любимый с детства спор - кто кому отдаст свою часть наследства. Мы с братом оба бескорыстные придурки: он был бы счастлив бросить все и отправиться изучать своих обожаемых троллей, я - отправиться убивать этих же троллей.
- Не пойдет, давай другой выкуп!
- Эмм, ну даже не знаю, что тебе еще предложить, - задумался я. - О, есть шикарная идея. Если я случайно не помру, обещаю тебе, что постараюсь жениться через год и освободить тебя от этой тяжкой обязанности.
Мне было легко дать такую клятву, так как я не особо рассчитывал выжить даже в ближайшую неделю, если подменю отца, кроме того, одним из условий получения меча могла быть, например, женитьба на той неизвестной женщине, хозяйке замка. Жениться, чтобы иметь возможность сражаться фламбергом, да легко. К тому же, после получения такой силы я бы сразу отправился на границу.
После такого выкупа у Криля не оставалось другого варианта, кроме как согласиться.
- Теперь дело за малым - выяснить, как добраться до замка, - вздохнул я.
- Пока ты тут манатки свои собирал да слюни пускал по фламбергу, я сбегал в конюшню, - заметил брат.
- Точно, у Крона же лошадь сожрали.
- Именно. И он приехал на чужой. Кроме того, если Крону намекнуть, что есть возможность спасти жизнь отца, он нам расскажет все.
Крон - это кровный должник нашего отца и по традициям своего народа он должен посвятить свою жизнь служению спасшему его.Сам Крон - человек из какого-то пустынного племени, смуглый, молчаливый, он появился в нашем доме, когда меня еще не было, а брат только начал ходить. Как рассказывал отец, сначала он пытался прогнать Крона, откупиться от него, даже прибегал к услугам стражников города. Пустынник пропадал на несколько дней и даже недель, но стоило только отцу выехать из дома в очередную поездку, как Крон непременно оказывался поблизости. Во время одного из таких путешествий Крон спас жизнь моему отцу, и папа уже вздохнул с облегчением, думая, что после этого человек оставит его в покое, но не тут-то было. Выяснилось, что неважно, сколько раз Крон сможет спасти жизнь отцу, важно то, что отец спас Крона первым. После такого примера непробиваемого упрямства папа сдался и принял служение пустынника.