Страница 32 из 126
- Что ты надумал с каким-то сыском, юнак? Ярополк Святославич, да и воевода, наговорили мне всякого, сослались еще, что ты их надоумил. Это что - будешь ходить и слухи собирать?
Сам пренебрежительный тон, с которым высказался наместник, ясно подсказывал о непонимании им значимости предупреждения смуты, ее пресечения в зародыше, пока она не переросла в открытый бунт. Ответил, сдерживая раздражение на высокомерие служаки:
- И это тоже, боярин. Последний бунт, в котором погубили прежнего посадника и дружину, начался именно со слухов. Новгородский люд взбудоражился ими и пошел с топорами и дрекольем в княжеский двор. Нам теперь надо не допустить такого, поймать тех, кто смущает народ, пока они не сотворили лихо.
После недолгого молчания, дав время наместнику понять сказанное, продолжил:
- Но не только в том. Не меньшее, может быть, даже большее зло от тех, кто подзуживает людей тайно. А такие обязательно будут - не каждый согласится с княжеской властью, по доброй воле отказаться от прежней вольницы. Это сейчас они смирились, возможно, только на словах, когда выбора у них нет - иначе только прямая война с княжеским войском, в которой им резона нет, одни лишь убытки и жертвы. При удобном же случае захотят повернуть вспять, ударят исподтишка в спину. Стоит тому же Владимиру прийти сюда со своим войском - взбунтуют народ против нас, тем более, что тот и без того соблазняет Новгород немалыми поблажками.
Наместник с явным недовольством прервал Варяжко: - Не каркай, как черный ворон! Что будет, то никому не ведомо. Или ты вещун? Ладно, говори, что тебе надобно - мне Ярополк Святославич дал прямой указ потворствовать тебе, но без излишества.
Дальше разговор пошел более предметно, причем напоминал больше торг, чем заботу государевого мужа о важном для князя деле. Варяжко боролся за каждого воя или отрока, за каждую гривну, пока не пришел хоть к какому-то приемлемому согласию с прижимистым боярином. Когда же оговорил, что воев надо из других земель, тот едва не взбеленился: - Это, что, из-за двух десятков людишек мне сноситься с другими посадниками или докучать князю?! Ищи где хочешь - дело то твое! Со снаряжением и довольствием для них помогу, как уговаривались, дам еще лесу и денег на постройку барака, на этом все. С остальным справляйся сам, без особой нужды ко мне не обращайся.
Ушел от наместника недовольный, скрывая от того свое чувство показным усердием: - Исполню, боярин, как велите - не жалея живота своего и трудов.
Варяжко понимал отчетливо - с новым своим начальством ладить будет трудно. Вспомнил добрым словом прежнего, боярина Истислава - тот, во всяком случае, не мешал ему выполнять свою работу на торгу. Гремислав же отличался большей властностью и жесткостью, с мнением своего нового подручного не считался. Только прямое указание князя заставило его пойти на какие-то меры, предложенные юным гриднем. Возникло серьезное сомнение в большем, не только по его службе - сможет ли такой упертый на своем посадник справиться со своенравным народом Новгорода? С ним ведь надо вести очень взвешенную и гибкую политику, а не идти напролом, давя грубой силой. Что-то советовать, подсказывать наместнику Варяжко не хотел, да и знал, что тот не прислушается.
Вызвало вопрос назначение Гремислава новгородским посадником. Варяжко не сомневался, что и Ярополк и его воевода прекрасно знали, что собой представляет боярин. Коль поставили того на город , то должны ясно осознать - к чему может привести жесткая рука ставленника. Если их цель - вызвать недовольство в городе, спровоцировать новый бунт, а затем подавить его, не щадя никого, то что они от того выиграют? И зачем тогда он со своей службой, ведь задача у него обратная - не допустить смуты? Какого либо вразумительного ответа на этот вопрос так и не нашел, уехал с княжеского двора со смятением в душе, не понимая - что ожидать от Ярополка, на что рассчитывать.
Следующим днем в детинце в присутствии множества новгородцев старейшины города - от сословий и племен, один за другим принесли покаяние за погибель наместника и княжеской дружины, после дали клятву: - ... перед ликом Перуна-громовержца, Рода-создателя мира, Сварога-Отца Богов народ Новгорода дает роту Великому князю Ярополку Святославичу верой-правдой служить ему, без ропота и ослушания. Нарушившему слово последует кара богов и отмщение от суда княжеского.
Варяжко стоял неподалеку от Ярополка и видел на лице того нескрываемое торжество и надменность - как у победителя над поверженным врагом. Ожидал все же более участливого отношения - ведь это его народ, ему править им и защищать от напастей и ворогов. Похоже, что князь все еще считает новгородцев чуждыми себе, нет и тени приязни к принимающему его власть люду. В ответной речи он дал свою клятву заботиться о городе и его народе, но было заметно, что произносил ее как-то формально, бездушно:
- Я, Великий князь земель Русских Ярополк Святославич, принимаю роту народа новгородского и именем Перуна, покровителя воинов, даю свою: - Беречь город от разора и невзгод, а народ от войны и напастей людских. Буду отцом родным каждому, холить, но и спрос устроить строгий за непослушание. Да будет так во веки веков.