Сияние Луны

Здесь правят боль, смерть и отчаяние, а запах крови и крики никогда не покидают этого места. Но что это за место? Это старая заброшенная шахта в самом сердце северных гор. Хотя не такая уж она и заброшенная, по крайней мере, последние два года. Когда-то здесь добывали золото, серебро, железо, мегонол, драгоценные и полудрагоценные камни, а также «сурег», которого здесь в избытке. Но не способствующие укреплению здоровья воздух, вода и пыль от добываемых пород стали отпугивать даже самых бесстрашных охотников за сокровищами, поэтому в качестве рабочих рук стали использовать преступников. Нет, не как рабов - ведь рабство запрещено законами всех народов. Просто после объявления приговора заключённых привозили на назначенный им срок и заставляли трудиться, дабы исправить весь вред, который они причинили другим. Довольно интересная и к тому же выгодная политика, но и она долго не продержалась из-за высокой смертности.

Всё цивилизованное общество было возмущено этим фактом и потребовало принять меры, в результате которых шахты были закрыты на три долгих столетия, пока... пока силой восстановивший свою власть наследный правитель Драгорендума Велкон не присоединил к своему королевству все близлежащие территории с помощью кровопролитных войн, шантажа и хитросплетённых переговоров. На нехватку рабочих рук в шахтах можно было не жаловаться, ведь теперь это были военнопленные, преступники, повстанцы, нежелательные или мешающие ему лица людей и нелюдей (как нас теперь называют).

Всего за одну ночь было сожжено все семь эльфийских лесов, а самих эльфов схватили и привезли сюда, как рабов, заблокировав их магию при помощи цельных магических обручей цвета ржавчины, которые одеваются на талию. Дабы никто не сбежал, у всех входов с выходами были размещены джарбоны, а внутри шахт расположена целая сеть камер, решёток, клеток, ям строгого содержания, цепей, прикованных к стенам, и даже камера пыток!

Тюремщики живут в вырубленных в шахте общих комнатах или же палатках. Для начальства создали шикарные покои, а также - на случай приезда высокопоставленных гостей. Чтобы не терять людей, раз в три месяца четверть тюремщиков сменялась, и большинство из них были законченными садистами. Интересно: их специально для такой работы отбирают, или, может быть, им кастинги с прослушиванием устраивают? Скорей всего последнее, поскольку не может пройти не то что дня, но и часа, без жестоких побоев с отборными издевательствами!

За всё то время, что я провела тут, мне удалось подметить кое-что интересное - в этих шахтах находили свою смерть все кроме, эльфов. Конечно, мы меньше подвержены болезням и более стойко переносим среду, в которой мало кто выживет, но... здесь ещё никому из наших не дали встретить свою смерть. Тюремщики постоянно забирают самых слабых, сломленных и беззащитных из нас, а на вопросы «Куда?» и «Зачем?» отвечают побоями и штрафными работами. А тех, кого они увели, больше не возвращались... никогда.

Правда... некоторых они забирали не только для того, чтобы увести «навсегда», а на куда более короткий срок. Если быть точнее, то забирали девушек. Неважно - было это утро, день, ночь или вечер - просто приходили за несчастными и силой брали тех, кого хотели. По ночам мы слышали их крики, раздающиеся по всей шахте, и ничего не могли с этим поделать. Магии нет, оружия тоже. Устраивали бунты, убивали тюремщиков, крали оружие, делали ловушки, укрепления и, если бы среди них не было джарбонов, то мы бы смогли вырваться отсюда. Но... их можно победить только при помощи магии, которой у нас теперь нет. Поэтому надеждой, которая хоть как-то укрепила нашу веру, стойкость и дух, стало создание тайного прохода наружу для побега.

Прошло уже два года с момента нашего прибытия сюда, а путь побега так и не готов. Многих уже оставила надежда, и они поддались отчаянию. Большинство тех, кого мы знали, уже увели навсегда, и каждый боится, что он будет следующим. Чтобы защитить себя, девушки ходили в рванье, стригли волосы и обмазывались грязью, но это мало помогало. В этих шахтах есть подземные озёра, куда нас загоняли к концу дня, как скот, и заставляли мыться. После чего кошмар вновь и вновь повторялся. Если кто-то из девушек начинал вынашивать детей этих бандитов, то мы старались успеть им помочь прежде, чем об этом узнают тюремщики и изобьют их до смерти, чтобы случился выкидыш. Мне повезло больше, чем им - старухи бандитов не интересовали, а благодаря моим грязным светлым волосам они меня таковой и считают.

Каждый день ничем не отличается от предыдущего. Каждое утро начинается с того, что тебя криком, руганью, пинками и ударами плетей поднимают на работу. Ты вместе с остальными идёшь разбивать камни, таскать вёдра, разносить воду, ставить укрепления, обрабатывать найденные сокровища, получать в качестве еды бобы и жалкие куски чёрствого хлеба. А иногда «начальство», будучи в хорошем настроении, даже расщедривается на безвкусные помои, которые оно называет похлёбкой.

Я ни с кем не общаюсь, ибо среди присутствующих не было друзей, а те, кто меня знают, уверены, что приношу одни беды. Все эти два года живу в пустом одиночестве, оплакивая своего дедушку, который, как мне сказали, погиб во время нападения армии Велкона. Похоже, что я так и проведу остаток своих дней...

 

***

 

Последние три недели среди тюремщиков царит суета и паника, судя по всему, шахты должен посетить с проверкой кто-то очень важный. Вполне также возможно, что этот «важный» станет здесь главным. Сами сведения обрывочны, ведь тюремщики не опускаются до разговоров с «рабами», а слухов бродит много, вроде: приезжает правая рука Велкона, крупный военнокомандующий, сам Велкон и т.д., и т.д.