Страница 87 из 129
Он вдруг понял, что на груди у него никто не лежал, и пошарил по кровати рядом с собой, все так же никого не находя. Мужчина удивленно сел, прислушиваясь к звукам в номере. Он уловил шум воды в душе, причем из его комнаты. Значит, Аншту была совсем рядом. Грож, наконец, заставил себя встать. Он прошелся по обоим номерам, подбирая свои вещи. Штаны он оставил те же, но футболку решил все же сменить на серую. Пока он собирался, то краем глаза заметил промелькнувшую женскую фигуру.
– Доброе утро, – мимоходом обронила Аншту.
– Почему не разбудила? – проворчал Грож. Он глазами нашел свою куртку на диване. Мужчина продолжил одеваться.
– Ты так сладко и безмятежно спал, – проворковала Аншту. Вокруг нее носилось три небольших устройства с манипуляторами. Два колдовали над ее прической, сооружая что-то красивое и сложное, и один, похоже, пытался помочь ей с макияжем. Девушка юркнула в ванную комнату и через мгновение вернулась. – Как тебе мой костюм на сегодня? – игривым тоном поинтересовалась она. Грож поднял глаза, оценивая ее со спины. Комбинезон золотого цвета с длинными штанами и рукавами полностью скрывал ее зеленую кожу, отблескивая в искусственном освещении. Тонкая ткань обтягивала ягодицы, которыми Зверушка не преминула помахать из стороны в сторону. – Ну как? – поторопила она с вынесением вердикта.
– Нормально, – одобрил мужчина.
– О, а я уж волновалась, что ворчать начнешь, – Аншту повернулась к нему. Грож уставился на передний план с отвисшей челюстью. Казалось, что на девушке остались одни только подтяжки, идущие от плеч и до самых бедер, с трудом прикрывающие соски, но не ареолы вокруг них, и выставляющие напоказ даже лобок.
– Ты охренела? – с трудом выдавил из себя мужчина. – Ты в таком виде никуда не поедешь.
– Но поч…
– Не поедешь, я сказал, – прорычал Грож. – Пиздуй переодеваться. Совсем уже как шлюха.
– Ой, ну какой ты противный, – девушка надула губы и взялась за края лямок. К удивлению мужчины, она просто растянула их в стороны, пока они не соприкоснулись со спинкой и не слились с ней, после чего она подняла низ до середины живота и соединила его с верхом, оставив на животе открытый ромб. Она так же руками сделала еще два ромба возле бедер, завершив узор. – Интересная ткань, можно менять форму одежды на ходу, пальцами. Так тебя больше устраивает? – уточнила она.
– Сойдет, – буркнул Грож.
Девушка, где стояла, там же и открыла отражающую поверхность, вытянув ее из одного из устройств. Аншту раскрутила какой-то тюбик и начала наносить его содержимое на шею. Грож заинтересованно подошел ближе, заметив, что на ее коже все так же темнел укус, оставленным им днем ранее. Значит, она просто пыталась скрыть то, что произошло между ними вчера.
– Прячешь? – просил он, становясь у девушки за спиной. Его фигура темным пятном отразилась в зеркале, загородив верхний свет.
– Что прячу? – переспросила Аншту, закончив равномерно наносить средство и приблизившись к отражающей поверхности, чтобы разглядеть результаты своих трудов.
– Нас.
– Это всего лишь консилер, – девушка улыбнулась, повернувшись и глядя ему в глаза. – Не могу же я выйти ко всем с твоими зубами на шее. Хотя мне нравятся следы, что ты оставил на моем теле, – она игриво коснулась шеи, опустив взгляд. – Но уверена, Эдриан не оценит их вид.
– Меня раздражают эти мужчины вокруг тебя. Я вижу, какими глазами они смотрят на тебя, пожирая твое тело в этих откровенных костюмах. Хочется сломать каждый стояк, поднимающийся в твой адрес, – процедил Грож сквозь зубы.
– Они меня не волнуют, ты же знаешь, – проворковала девушка, настороженно поднимая ладони и заглядывая ему в глаза, дожидаясь разрешения коснуться его тела. Грож взял ее запястья, отстраняя от себя руки.
– Встань на колени, – скомандовал он. – Покажи мне, насколько ты моя.
Аншту, тихо вздохнув от возбуждения, опустилась на пол. Ее руки все так же были сжаты его ладонью, отчего казалось, что она подняла их в молитве, глядя с обожанием на свое грубое и жестокое божество.
– Отсоси мне, – бесцеремонно потребовал Грож. Девушка, вопреки его ожиданиям, нервно забегала глазами.
– Но… я опаздываю на встречу, – промямлила она. – У меня же макияж уже нанесен, и прическа сделана, на нее столько времени ушло. Я не успею все…
– Что ты там сказала? – медленно потянул Грож, наклоняясь к ней. Глаза Зверушки тут же загорелись восторженным послушанием, и нормы морали отступили в тень, давая свободу природе.
– Что ты держишь меня за руки, и я не могу снять с тебя штаны, – прошептала она с вожделением.
– Так бы сразу.
Грож отпустил девушку, давая возможность раздеть его. Эти ее ладони с четырьмя пальцами выглядели столь нелепо, что мужчина предпочел отвести глаза, пока она возилась с застежкой и освобождала его от одежды. Он лениво обвел взглядом комнату, зацепившись им на мгновение за голубую лампочку за визоре, и опустил глаза обратно на Зверушку. Она уже высвободила его возбуждение и, на мгновение облизнувшись, с голодным стоном вобрала его в рот, вызвав у Грожа одобрительное мычание. Он положил ладонь ей на макушку, едва заметно контролируя движения, зная, что она тут же все запомнит, и следующий раз будет даже лучше этого. Пальцы зацепились за узоры, выведенные волосами на голове Зверушки. Очередное напоминание, что она была не из мира, привычного Грожу, из мира, где внешность и статус решают, какое отношение к тебе будет, и где женщина с положением вроде того, что у Аншту, была желанным плодом, за которым гонялся любой. Грож медленно, прядь за прядью, начал распутывать ее сложную прическу, методично возвращая ее из холеного лоска в первобытный хаос, такой же дикий, как его желание к этой девушке. Волосы с едва слышным шорохом падали на ее спину, скрытую под непрозрачной темно-зеленой тканью комбинезона, но Зверушка, казалось, даже не заметила ущерба, наносимого ее внешнему виду, пока она с утробным рычанием ласкала языком и губами его достоинство. Из копны выпало несколько заколок, до этого сдерживающих волосы, и прическа окончательно развалилась, превратившись в полнейший беспорядок. Удовлетворившись полученным результатом, Грож сосредоточился на том, что делала Зверушка. Едва он прислушался к ее действиям, как тут же ощутил, что почти достиг пика, и, сжав в кулаке рыжие волосы, зарычал: