Обыкновенная фантастика. Книга 3. Питомец

– Ты продолжаешь верить в это даже после моих слов? Все, о чем ты помнишь, может оказаться ложью.

Когда Зверушка говорила, Грож заметил, что у нее были странные зубы, и приподнял ее верхнюю губу, рассматривая прикус. Передние два зуба были ровными, как у обычного человека. Но далее шли по три клыка с каждой стороны. Грож попробовал их на остроту, отмечая, что встреча нежной плоти с таким препятствием ему бы не понравилась. Рыжая внезапно обхватила его палец губами, и Грож почувствовал, как ее язык скользит по его подушечке.

– Ты напрашиваешься, – низким голосом произнес он, предупреждая девушку и убирая руку от ее лица. Все же, она всего лишь была глупой неиспорченной пустышкой с тщательно вымытой изнутри головой, но играть в джентльмена, когда такая сочная кукла стоит голой перед глазами, было довольно сложно.

– У тебя нет ноги, – констатировала девушка с восторгом, указывая на его механический протез.

– Все у меня есть, – гневно огрызнулся Грож, на мгновение потеряв самообладание. Он резко отступил, скользнув металлической ступней по мокрому полу душа, отчего та издала протяжный скрип.

– Ты сердишься? – бесхитростно спросила рыжая.

– Неужели заметно? – рыкнул мужчина, пытаясь сдержать себя. Если последнее, что помнила эта девушка – это не более сотни дней, то не удивительно, что механический блестящий протез металлического цвета привлек ее внимание, и не важно, приятно оно его владельцу, либо же вызывает агрессию. Девушка, наконец, оторвалась от разглядывания его ноги и поднялась взглядом вверх, словно изучая его фигуру.

– Мой хозяин такой сильный и большой, – восторженно выдохнула Зверушка. Она положила ладони ему на грудь и, завороженно уставившись на мышцы, мимоходом погладила его, после чего прильнула всем телом и подняла на него гипнотические синие глаза, тут же туша пламя гнева и разжигая похоть. – Я хочу сделать хозяину приятно.

– Блять… – выдохнул Грож. – Нахрен благородство, – прорычал он.

Схватив девушку за плечо, Грож развернул ее, оттолкнул на стену душа и прижал к ней телом. Он смахнул волосы с ее плеча, обнажая шею, и провел по ней носом, чувствуя чистый нежный запах.

– Да у нас тут невинный оранжевый цветочек, – горячо произнес он, опуская одну руку к ее лону. – Думала, я долго буду терпеть такое поведение? Не люблю отказываться от того, что мне предлагают… – Его палец скользнул внутрь, и Грож ощутил, что она была и вправду невероятно узкой. Ее мышцы мгновенно сжали его, и мужчина голодно сглотнул, представляя, как почувствует это членом, когда разорвет эту глупую природную преграду, не позволяющую ввести даже два пальца. Девушка тихо вздохнула под его напором. Он провел второй рукой по ее животу, внезапно зацепившись за что-то пальцами, и невольно вернулся обратно, понимая, что не заметил чего-то под грудью Зверушки. Грож подцепил какую-то полоску и потянул ее.

– Что это такое? – удивился он, отстраняясь от рыжей и поворачивая ее к себе лицом. Теперь, когда они пробыли длительное время под водой, он увидел на теле девушки, на груди, чуть видимое потемневшее перекрестье. – Что за херня? – повторил он, следуя за одной из лямок и снова поворачивая девушку к себе спиной. Только теперь он заметил, что ее спину скрывал тонкий слой какой-то материи, которая словно мимикрировала под естественный цвет кожи девушки. Грож присмотрелся к большому полотну, тянущемуся от лопаток и до пояса, отмечая, что материал был пористым, по-видимому, пропуская воду и воздух. – Что это такое? – повторил мужчина, проводя пальцем под тканью по ее контуру, не видя возможности снять эту сбрую. – Ты ответишь мне или нет? – с напором обратился от к Зверушке.

– Это нельзя снимать, – тихо ответила девушка. Грож развернул ее к себе лицом, всматриваясь в пустые синие глаза.

– Почему? Что ты скрываешь там? Ядовитые шипы? Отслеживающую аппаратуру?

Рыжая обхватил себя руками, пряча перекрестье на груди, словно не хотела, чтобы Грож до него добрался, и отвела взгляд.

– Там то, из-за чего меня, испорченную уебищную мразь, никто не купил бы, если бы увидел.

– Что за херню ты сморознула только что? Это в твоем центре такое гнали?

Девушка молча кивнула.

– Я хочу увидеть, что под этой перевязью. Снимай, – приказал мужчина. Зверушка беспомощно подняла на него глаза.

– Но если хозяин увидит, он прогонит меня, будет знать, какая я уродливая, и никогда меня не захочет…

– Слушай, короче, – Грож вытер ладонью лицо от льющейся воды, уже желая просто закончить разговор и уйти спать, – ты или снимаешь эту дрянь, или уносишь ее вместе со своей пустоголовой тушей на улицу. Потому что если там какое-то опасное дерьмо вроде пары-тройки клешней, утыканных лезвиями, я не стану оставлять такое рядом с собой. Поняла? – Рыжая посмурнела и кивнула ему. – Как снять? – повторил он вопрос.

Вместо ответа, девушка развернулась и вышла из-под душа. Грож увидел, как ее силуэт отправился в комнату, и мужчина тщетно понадеялся, что рыжая решила вовсе покинуть его квартиру, но она вернулась через мгновение и снова присоединилась к нему под душем. Зверушка протянула ему крошечный прямоугольный ключ с удлинением на конце и повернулась спиной, убирая с нее огненную копну.

– Я не могу снять это, не достаю, – объяснила она. – Если хозяин хочет увидеть, то он должен сделать это сам. Между лопаток – разъем, в него нужно вставить ключ и повернуть его по кругу.

Грож положил ладонь ей на плечо, присматриваясь к пространству между выпирающих лопаток. Ровно посередине, едва различимо, темнело какое-то пятно, к которому Грож приложил тонкий конец ключа. Тот тут же словно прикипел к нему, выравниваясь относительно спины, и мужчина провернул ключ по кругу. Сбруя ослабла, меняя цвет на полупрозрачный, и стекла ему в руки. Зверушка вздохнула с облегчением и повела плечами, словно радуясь освобождению. Под тканью обнаружилось огромное темно-зеленое пятно с неровными краями, выглядящее так, словно на спину девушки налепили слой зеленой краски, на пару тонов темнее оттенка ее собственной кожи, размешали и так и оставили высыхать. Грож коснулся его пальцем, чувствуя, что это была часть девушки, и та вздрогнула от его прикосновения, тут же поникнув.